Люди, чистые сердцем и умом, способные понимать язык Природы, – именно о них мечтает Алтай, сверкая снегами своих вершин на рассвете!
На горы Алтая следует смотреть издалека, чтобы проникнуть в их состояние, и вблизи, чтобы почувствовать их характер. Облака, украшающие небо, неодинаковые. Весной они как леденец, тающий во рту ребёнка, летом куда пышнее трав, растущих на пригреве, осенью молчаливы и грустны, зимою – вялые и пустые. Следует долго смотреть на облака, вдыхая запахи горных лугов, чтобы почувствовать их живыми.
Дороги и жилые строения на Алтае, мосты и переправы через реки являют облик технических достижений человека. Рыбалка, охота и блуждание по горам, связанное с созерцанием природы, являют внутреннюю жизнь этого региона.
Горы Алтая при утреннем освещении одни, при вечернем – другие. Дымка, их застилающая, как бы подчёркивает их характер, всегда дружелюбный. Горы никогда не ссорятся между собой, перекликаются эхом и ведут образ жизни, который в книгах, написанных в старину, зовётся общинножитием.
Реки и речки на Алтае особенные. Они бегут по камням словно козы, выявляя молодой и задиристый характер. И это закономерно, поскольку реки Алтая берут своё начало от ледников. И лишь вытекая на равнину, успокаиваются и делаются предсказуемыми, отражая солнце и луну.
Алтай – живой и крепкий организм. Его отдельные части связаны между собой, являя взаимную помощь в трудных подчас условиях. Недаром на Алтае процветает язычество – религия сотрудничества человека и стихийных сил. Такова особенность Алтая, которую современный человек, при всей его технической оснащённости, не в силах изменить.
Шопен – в ручьях, а в небесах – Бетховен
в союзе с колесницею Ильи
поют с утра, что этот мир свободен
от уходящей в сумрак колеи.
И соловей на сливе одинокой,
кривою саблей месяца сражён,
поёт о том же – о любви стоокой,
благоухая в звуке, как пион.
Звуки Азии
Обращение к Азии
День прикинулся дорогой –
той, на Азию похожей,
что трещит с утра сорокой
и шуршит змеиной кожей.
Где ты, синий и зелёный
отблеск Азии весенней?
Я пришёл к тебе с поклоном
сон полуденный рассеять.
Удивиться твоим рекам,
под землёй текущим к югу,
и влюблённым человеком
изучить песков науку.
Бессонница
В доме спать ложась, отстегнули
груз житейский – луны ходули.
Отнесли их на сеновал,
чтобы каждый ходуль поспал.
Только слышат – в печи потухшей
то ли мышь шуршит, то ли души
убиенных в Афганистане
на мосол-локоток привстали.
Жизнь ночная – что звёзд сиянье,
что отстёгнутый человек
от земли, от её камланья
в понедельник, среду, в четверг.
Не успели уснуть – ходули
тут как тут… Крестись на восток!
За окошком звезду раздули,
словно крошечный уголёк.
Азия
Когда тебе в Азию нужно
увидеть живую луну,
садись на скамейку и слушай
густую как мёд тишину.
Подъедет со скрипом телега,
возница поправит усы
и скажет: «Я сын того века,
что слушал рассказы грозы.
Садись. Казахстаном укройся,
Монгольскую степь притяни.
Уж больно обильные росы
нам выпали в летние дни!
Китай, если нужно, в дороге
связав в золотые снопы,
с молитвою чистой и строгой
сложи у звериной тропы.
Хотел ты на Азию сбрую
надежд человечьих надеть?
Тебе я возможность дарую,
как сыну степей, умереть.
С котомкой вчерашних отрепий
и с беркутом ярым в груди.
Вот Азия! В жёлтые степи
с поклоном сыновним войди».
Сгибая Сибирь половицей...
Сгибая Сибирь половицей,
скрипя на осеннем ветру,
раскроется книжица – птица –
в другую от нас высоту.
Медведь, человек и куница
прочтут золотой корешок,
а что в этой книге – приснится,
как нового зренья урок.