Когда он вышел из метро в центре Лефонта, уже стемнело. На мгновение Мишель залюбовался подсветкой зданий, но тут же поспешил в сторону концертного зала. На входе Мишель чуть не влетел в скучающего охранника.
– Пропуск, – пробасил он.
– Пропуск? – глаза Мишеля округлились.
– Должны были выдать после репетиции в пятницу.
– Точно. Пропуск.
Мишель облегченно вздохнул и вытащил кусок пластика из кармана джинсовой куртки.
– Отлично. Можно проходить, – охранник освободил вход в зал.
– Извините. А вы не подскажете, куда мне нужно? Только сейчас понял, что наставница не сказала об этом.
– Мира, значит. Каждый ее ученик сегодня спрашивал об этом. Она в фиолетовом зале на третьем этаже. По коридору направо, а дальше будет лестница.
– Спасибо, – выдохнул Мишель и со всех ног помчался в нужном направлении.
Как оказалось, торопиться не стоило. До начала занятия оставалось чуть больше двадцати минут, а Мира не спешила заканчивать раньше с предыдущим участником конкурса. Судя по звуку, доносившемуся из фиолетового зала, внутри был Джастин, который продолжал кривляться даже перед наставницей.
Мишель сел на скамейку, расположенную прямо перед дверью, ведущей в фиолетовый зал. Дыхание восстанавливалось медленно. Не стоило так торопиться, ведь все равно пришлось ждать, но еще минуту назад Мишель не задумывался об этом.
Наконец, дверь распахнулась, и из нее вышел раскрасневшийся от напряжения Джастин.
– Удачи, – усмехнулся он, увидев Мишеля. – Мира явно не в духе.
Дрожь прошла от кончиков пальцев по всему телу. Мишель не хотел нарваться на неприятности. Он поднялся на ноги. Колени едва гнулись.
Фиолетовый зал больше напоминал кабинет учителя в сельской музыкальной школе. Места было настолько мало, что едва хватало на то, чтобы разместить шкаф, синтезатор и учителя с учеником.
Мира сидела за синтезатором и пила воду, изредка убирая от лица взмокшие волосы.
– Добрый вечер, – выдавил Мишель.
Мира вздрогнула.
– Если ты тоже спросишь, почему эту каморку назвали залом, я разобью стул о свою голову.
– Я и не собирался, – соврал Мишель, присаживаясь напротив наставницы.
– Это хорошо. Но плохо то, что я уже вымоталась.
Несколько листов слетели с пюпитра. Мира отставила бутылку и потянулась за ними. Шикарные волосы упали на пол. Мишель не сразу понял, в чем было дело. Прическа горчичного цвета лежала на полу, свернувшись, как лесной зверек.
Мира негромко выругалась и провела кончиками пальцев по макушке, нащупав настоящие волосы длиной в несколько миллиметров.
– Пусть это будет нашей маленькой тайной, – неожиданно спокойно улыбнулась Мира.
Мишель согласно закивал головой.
– Тебя пугают лысые женщины?
Относительную тишину нарушил заливистый смех.
– Нисколько. Наоборот, мне показалось, что испугалась ты.
– Самую малость. Сам понимаешь, если журналисты узнают, то будет не очень приятная ситуация.
– Я никому не скажу.
Мира подняла парик с пола, задумчиво посмотрела на него и отложила в сторону.
– Раз ты все видел, то нет смысла. Все равно тут слишком душно. Только дверь надо закрыть на замок.
– Я закрою.
Мишель в два шага пересек фиолетовый зал, закрыл дверь и вернулся обратно. Хотелось задать множество вопросов, но Мира пресекла попытку продолжить разговор:
– Обсудим все потом, если захочешь. Надо заниматься, если не собираешься вылететь уже в эту пятницу. Сегодня нам надо выбрать подходящую песню. Что-то отражающее твою индивидуальность. Завтра будем репетировать то, что выберем сегодня. Время то же, что и сегодня. В среду будет групповое занятие. Сценическая речь. Что будет дальше, пока не помню, но посмотрю и скажу.
Мишель заинтересованно кивал, чем, казалось, только раздражал Миру, хоть она и не показывала этого в открытую.
– Я подобрала несколько вариантов исходя из того, что ты пел тогда в караоке. В принципе, можно выбрать и что-то знакомое для тебя. Скорее всего, так будет даже лучше, потому что с новой песней растеряться на сцене намного легче, чем с той, которую поешь уже пару лет.