Мишель испугался, что сказал лишнее, но Мира рассмеялась.
– Как можно быть таким трусливым и занудным? Будто я тебе нос откушу, если скажешь не то слово.
– Я тяжело схожусь с людьми. Не знаю, как себя вести в их обществе. И сейчас еще больше в этом убеждаюсь, потому что твои слова грубые, но почему-то не ранят меня.
– Просто ты ведешь себя так, будто хуже меня. Я надеялась, что это отрезвит тебя.
– Но ты и правда лучше. Ты – звезда. А я кто? Всего лишь участник шоу, про которого все забудут сразу же, как это шоу закончится.
– Тебе хотя бы не приходится притворяться другим человеком.
В глазах Миры засела глубокая печаль. Мишель никогда не видел столько застарелой боли.
– Мы знакомы два дня. Почему ты решила открыться именно мне?
– Чутье, – повела плечами Мира. – Да и кому еще? Если ты и расскажешь это всем вокруг, то вряд ли кто-то поверит. А желтая пресса и так процветает. Совсем недавно видела выпуск про то, что меня похищали инопланетяне. Даже фальшивое интервью на эту тему придумали.
– Инопланетян твоя тайна явно не переплюнет.
– Вот видишь. Благодаря привилегиям могу заставить хоть всю мою биографию выслушать. Не ту, которую придумали для прессы.
– Так ты не скромная выпускница лефонтского университета, прославившаяся только с помощью необычайного таланта?
– Я даже не подходила к нему ближе, чем на полкилометра.
Мира снова залилась смехом, совершенно не обращая внимания на дорогу.
– Ты так в фонарный столб въедешь! – воскликнул Мишель, когда машину начало клонить вправо.
– Еще ни разу такого не было. Кстати, куда тебя везти?
– Улица Кусатников, дом восьмой.
– Не мог раньше сказать! Нам же в другую сторону.
Мира резко развернула автомобиль, несмотря на запрещающий знак, и помчалась дальше с еще более высокой скоростью. Мишель закрыл глаза, чтобы не пугаться мутных пятен, в которые превращались огни города и высокие здания. Во время каждой поездки с Мирой Мишель боялся появления полиции. Не хотелось тратить время на оформление штрафов.
– Просыпайся, мы почти на месте!
Голос Миры был веселым, будто вечер действительно удался.
– Так быстро? – изумленно захлопал глазами Мишель.
– Всего двадцать минут. Можно было и быстрее, но ты же любишь помедленнее, чтобы как на телеге ехать.
– Да я телегу всего пару раз видел за всю жизнь.
Мира смеялась, и Мишель не стал продолжать. Он уже почти привык к манере разговора наставницы.
– Сегодня все было плохо? – опустил взгляд Мишель.
Автомобиль остановился напротив круглосуточного магазина, который находился в соседнем доме от того, в котором теперь жил Мишель.
– С чего ты взял это?
Мира округлила и без того крупные глаза. Она выглядела инопланетянкой и уж точно не походила на ту, чья жизнь интересовала общественность.
– Я нервничал. До сих пор руки подрагивают.
– Это все ваза. По крайней мере, самая я переживаю из-за нее. Знаешь, еще пять лет назад, когда никто обо мне не знал, и не приходилось устраивать все эти спектакли с париками и прочей фигней, я каждое утро проходила мимо магазина с подобными вазами и другими стеклянными штуками. Утро начиналось иногда и к вечеру, но речь не об этом, – улыбнулась Мира. – В общем, тогда мне очень хотелось такую вещь. Сама не понимаю, почему. Потому что эти вазы совсем не подходили к тому месту, где я жила. Да и они до сих пор кажутся мне бесполезными. Наверно, стекло красиво переливалось на солнце. Другого объяснения не вижу.
– А где ты жила?
– Снимала, еще в Мурмурске. Деньги закончились быстро, и я решила уехать в Лефонт. Но тут стало даже хуже. Не хочу об этом.
– Зато сейчас все нормально, – Мишель пытался подбодрить, но чувствовал, насколько глупо звучала дежурная для таких случаев фраза.
– Относительно, – еще сильнее погрустнела Мира. – Если ты не заметил, мы уже приехали, а ночь не бесконечная.