Выбрать главу

 – То есть тебя в этой ситуации волнует только общественное мнение?

 – Конечно. Иначе я бы не уживалась с этим мужчинкой легкого поведения, – рассмеялась Мира.

 – Так ты и правда не любишь его?

 – О чем ты? Нас ничего не связывает, кроме денег. Он выжимает из меня все соки, зарабатывая баснословные суммы. Взамен я получаю все, чего пожелаю. А замужество – пиар-ход, который до сих пор неплохо работает. Надеюсь, этот разговор не подслушивают журналисты…

 – И он никогда не пытался приставать к тебе?

Мира громко рассмеялась.

 – Да он бы и не посмотрел в сторону такой, как я. По крайней мере, в сторону настоящей меня. В парике, с макияжем и хитростями для объема груди я кажусь ему приемлемой, но не более того. Да и я сама таких, как он не люблю. С ним даже поговорить не о чем, кроме работы и денег. Не хочу об этом. И так слишком много внимания уделили. Давай лучше возьмем еще что-нибудь.

 – Я немного боюсь напиться, – пробормотал Мишель, допивая коктейль.

 – Ты выглядишь как всегда, поэтому все должно быть нормально.

Мишель хотел возразить, но Мира уже умчалась к барной стойке.

Панк-группа ушла со сцены, и теперь там настраивали инструменты парни в футболках с логотипом собственной команды. Мишель с нетерпением ждал, когда они начнут играть, но Мира вернулась раньше и тут же переключила внимание на себя. Она положила голову на плечо Мишеля, прижимая его еще ближе к кирпичной стене. Короткие волосы щекотали щеку, но Мишелю не хотелось отпрянуть. Напротив, рядом с Мирой было так уютно, что он бы с радостью остался в этом пабе на всю оставшуюся жизнь.

Когда стаканы опустели, Мира резко вскочила с места, набрасывая пальто на плечи и уводя Мишеля из «Черного хода».

 – И все же, как получилось, что ты здесь играла? – спросил Мишель, когда они спускались по лестнице.

 – Долгая история, но постараюсь не затягивать на несколько часов. Я приехала в Лефонт из Мурмурска. Думала, буду играть на улицах и если не прославлюсь, то хотя бы не умру с голоду. Но все оказалось сложнее. Публика в Лефонте жадная, и я почти ничего не зарабатывала за день, проведенный с гитарой на улице. Денег оставалось все меньше, и я начала воровать в магазинах. В один из таких дней меня поймали, но владелец «Черного хода» вступился за меня, заплатил полицейским и позвал играть в свой паб. Там я и познакомилась с Яном. Тогда он был чуть менее популярным. И, честно говоря, не понимаю, как он оказался в таком месте. В общем, он предложил мне сделку, результат которой ты видишь сейчас.

 – Интересная у тебя жизнь. Не то, что моя.

 – Просто ты живешь на двенадцать лет меньше, чем я. Подожди немного, и будет не хуже, – рассмеялась Мира, когда они оказались на улице.

Мишель не понял, как оказался прижат к пыльной стене. Гитара стояла рядом, в мгновение выпущенная из рук. Мира смотрела прямо в глаза. Взгляд ее был печальным, полной противоположностью еще недавно шутливому голосу. Мира осторожно провела кончиками пальцев, очерчивая овал лица Мишеля и, остановившись на подбородке, осторожно притянула еще ближе к себе. Их губы встретились в поцелуе с привкусом алкоголя.

– А ведь мне с самого первого дня хотелось этого, – прошептала Мира, отстраняясь на мгновение, но тут же углубляя поцелуй.

Мишель отвечал неумело, но искренне, даже не пытаясь перехватить инициативу.
Когда все закончилось, он смущенно отвел взгляд.

 – Ты же никогда раньше не делал этого?

Мишель слабо кивнул и все же решился взглянуть на Миру. Она улыбалась и в свете фонарей совсем не напоминала ту, о ком постоянно сплетничали в прессе.

10. Кино и ушибы

Мишель не думал, что заниматься без выходных окажется так утомительно, поэтому небольшие выходные стали настоящим подарком. На эту неделю была запланирована только встреча с психологом и два занятия по сценической речи.

Выходные оказались свободны, и Мишель решил вернуться в Риверпойнт на пару дней. Кое-как заставив себя встать в девять утра, Мишель доехал до автобусного вокзала и купил подходящий билет.

На вокзале было почти безлюдно. Мишель с интересом поглядывал на киоски с газетами и автоматы с напитками. У одного из них стояла знакомая фигура, отсчитывая мелочь, чтобы купить кофе.