Последний день своего отпуска Жанна решила провести с Нелей на море. Никитка с Леньчиком и Леной уехали в Джемете.
Первую половину дня баба Варя посвятила подругам, во второй половине дня она была занята приготовлением прощального ужина для внука и невестки. Даша с Машей много времени не заняли. Они всецело были поглощены коммерцией. Выпив по чашке кофе и поделившись с бабой Варей новостью о только что полученном новом эксклюзивном товаре, они, счастливые, удалились. Баба Варя предсказала им на целый месяц хорошую торговлю, а главное – мир и покой в семьях.
К семи часам вечера Жанна, Никита и их друзья должны были собраться у Токмазовых. Бабе Варе хотелось удивить и порадовать всех своими кулинарными изысками. Она приготовила царское угощение: суп из свежих белых грибов, отваренных предварительно в молоке. Баба Варя называла его супом Петра Великого, а жареных перепелок в виноградном соусе обозначила любимым блюдом Екатерины I. Стол со всевозможными яствами, украшенный свечами, действительно выглядел по-царски.
К семи часам вечера собрались все. Проголодавшиеся после моря Никита и Леньчик не хотели ждать ни минутки. Жанна, Нелля и Лена помогли бабе Варе допечь блины и разобраться с сервировкой.
Когда, наконец-то, все уселись за праздничным столом, баба Варя предложила выпить за молодежь:
– Чтобы вам всегда сопутствовала удача, – со слезами на глазах выдавила она из себя, – чтоб Никитка благополучно сдал первую свою сессию, чтобы Ленечка не посрамил нашу армию, чтобы Алечка рос здоровым, послушным мальчиком и не огорчал Нелю, а Леночка описала это, пусть не совсем спокойное, но лучшее в вашей жизни, время в своей повести, – закончила баба Варя и, морщась, выпила любимую клюквенную настойку.
Наступила тишина.
– Да! Ужин царский, ничего не скажешь. Вот если бы и проблемы были не народные… – смеясь и чокаясь с Нелей, произнесла Жанна.
– А ты что думаешь, у господ и царских особ не было проблем? – спросил Никитка, вздернув брови и округлив и так большие глаза. – Ха, были, да еще какие были…, не чета нашим, – закончил он, обращаясь к матери.
Жанна облегченно вздохнула и согласилась с сыном.
– И где это вы, баба Варя, такой эксклюзив кулинарный выкопали? – поинтересовалась Нелли.
– Сестрица Марьи Изотовны привезла из Львова старенькую книжицу, изданную еще в царское время. В книжонке-то той, что ни страница, то кулинарный шедевр. Рецепты блюд говорят сами за себя. Вкусно, не правда ли? – уже веселее пояснила баба Варя. – По ужину чувствуете?
Не только ужин, но и вечер получился царским. Никому не хотелось покидать уютную квартиру Токмазовых, не хотелось ставить прощальную точку в удавшемся застолье. За столом витала удивительная атмосфера теплоты, смешанная с предчувствием перемен. Новое манило и несколько пугало. Все понимали, что этот вечер подвел черту всему, что было до него, и начинается никому не известная, новая жизнь.
На следующий день Жанна с Никитой уехали. Жанна – на север, Никитка – в Москву, на учебу.
Через месяц забрали в армию Леньчика. Зиму баба Варя пережила тяжело. Болели ноги, давало сбои сердце, сказывался возраст.
В первые весенние деньки, когда дворик стал покрываться редким зеленым пухом, место Марьи Изотовны на лавочке заняла ее сестра из Львова. Она была моложе Марьи Изотовны на десять лет и ухаживала за сестрой до последнего ее вздоха. Марья Изотовна умерла 10 мая. Судьба подарила ей еще один День Победы со слезами на глазах. 9 мая ее, совсем обессилевшую, вывели на лавочку. Она была в пиджаке, на котором под лучами майского солнца блестели медали – награды, которыми Марья Изотовна бесконечно гордилась. В последний день ее жизни не осталось и следа от ворчливой, всем недовольной старушки. На лавочке сидела ветеран Великой Отечественной, уносящая с собой долгую нелегкую жизнь, в которой были и гражданская война, и коллективизация, и период диссидентства, оттепели, и перестройка…
В жизнь Марьи Изотовны вместилась целая эпоха. И неважно, кем она была: коммунисткой в прошлом или переродившейся демократкой в настоящем. Главное, она покидала землю, которую бесконечно любила и всю свою жизнь защищала.
После похорон Марьи Изотовны жизнь дворика утратила свою размеренность. Чего-то в нем не стало хватать. И хотя никто из жильцов вслух не произносил, все понимали, что причина сбоя отлаженной жизни дворика заключается в отсутствии хрупкого облика Марьи Изотовны: дворику не хватало ее ворчания.
Баба Варя осознавала, что с уходом Марьи Изотовны все осталось в той, другой жизни. И уже никогда не будет соседских посиделок на лавочке, на балконах, как и не будет многих соседей и той, прежней, жизни.