Свободный рынок тем временем овладел всем городом. Одна из центральных улиц стала походить на маленький палаточный городок, где все, независимо от статуса и положения, торговали. Динка, уставшая от бесконечных ночных дежурств, мгновенно перестроилась. Приобрела заграничный паспорт, съездила в Турцию за товаром и заняла одно из не самых плохих мест в палаточном центре. Правда, по неопытности и нулевому стажу в бизнесе торговля в начале коммерческой карьеры складывалась не совсем благополучно, но все равно было лучше, чем жить на зарплату. Рядом с ней бойко торговали одноглазая Симка Богомаз и Витька Голубев. Они жили в гражданском браке и воспитывали трех дочерей. Витька состоял во множестве других гражданских браков, где тоже были дети. В достоверность отцовства не вникал, признавал всех и молча нес миссию многодетного отца, зарабатывая на рынке. Торговал он нижним бельем, и это понятно. Уж в чем – в чем, а в трусах и бюстгальтерах Витька разбирался: за плечами, как-никак, немалый опыт многоженства.
– Какой цвет бюстгальтера предпочитаете? – спросил он женщину лет тридцати пяти, стыдливо рассматривающую товар.
– Обычный, черный.
– А размер какой? Четвертый? Не может быть! – Витька бесцеремонно уставился на женскую грудь, тщательно замаскированную кожаным пальто турецкого качества.
– Мне лучше знать свой размер, – вспыхнула женщина.
– Не волнуйтесь, – защитила Динка клиентку.
– Она не разбирается в особенностях и специфике товара. Турецкий второй может тянуть на четвертый, а бывает наоборот, – огрызнулся Витька.
– Цветные платки, матрешки, – громко выкрикивала пожилая женщина слева от Витьки.
– А это что? – спросил у нее неказистый мужчина с заметной лысиной на большой как тыква голове.
– Хрен! – торжественно пояснила та.
– Для этого существует продуктовый рынок, – возмутился мужчина.
– Твое какое дело? Берешь? Бери или дуй отсюда… Цветные платки, матрешки… – продолжала выкрикивать женщина.
Через несколько минут оскорбленный мужчина привел директора рынка, в котором торгующая братия признала бывшего горкомовского работника. После пятиминутной разборки хрен с прилавка горластой женщины исчез. Мужчина со светившейся, как воск, головой времени зря не терял. Сосредоточив внимание на Витькиной палатке, он с интересом стал изучать товар. Его привлекла красивая коробочка. В ней оказались женские прокладки, которые он тщательно рассматривал, явно сомневаясь в их качестве.
– Почем ваши трусики? – спросила темноволосая женщина с кавказским акцентом.
– Здесь все написано. Разуй глаза, – оборвал ее Витька.
– Вай-вай-вай! – запричитала та, рассмотрев цену.
– Это же не Турция и не Китай, а Москва, – пояснил Витька. – Русское качество гарантирует вечность… Ведь умрем, а трусы останутся. Одни ликалы чего стоят… Сама Мадонна такие носит… – не унимался он, не понимая, кого убеждает: себя или не разбирающуюся в моде клиентку.
Женщина растерялась и затерялась в толпе, поняв, что не устоит перед слишком откровенным товаром, а строгий муж не оценит покупку.
– Сколько стоит? – услышал Витька неприятный голос лысого мужчины. Разобравшись с прокладками, он перенес свое внимание на фигуру, напоминающую человеческое туловище.
– Это не кукла резиновая, а манекен, – зло ответил хозяин.
– Вижу, что не резиновая. Тебе какая разница? Бабки я плачу.
– Вас что интересует, прокладки или…
– И то, и другое, – не дал договорить мужчина.
– Витя, Вить, представляешь, – вмешалась Динка, торговавшая по соседству смешанным товаром.
Она стала сбивчиво рассказывать о своих неприятностях:
– Товар вообще не идет, кое-что продала… ниже себестоимости. Один попросил примерить плавки и бесследно исчез.
– Эй, хозяин! Бабу забираю.
– Какую? – испуганно спросила Динка стоящего перед ней лысого мужика.
– Не вас, а ее, – мужик показал на манекен.
– Не продается, – зло ответил Витька, после чего назойливый клиент исчез.
– Сама виновата. Цену нужно держать, хоть умри… Это, во-первых, а во-вторых, гм…и где ж это видано, чтоб плавки мерили? – невозмутимым голосом давал Витька ценные указания начинающей бизнесменке Динке Азариной.
– Все равно хочу! – раздался знакомый голос.
Перед Витькой и Динкой вновь предстал мужчина с лоснящейся лысиной.