Виктория Белова и её школьные друзья. Полигон
— Никакого показательного бряцания новополученным оружием не будет. — сказала классный руководитель школы первой ступени, в которой училась Виктория Белова через месяц, когда школа готовилась к уходу в краткий недельный отпуск перед очередным семестром. — Я прекрасно понимаю, насколько вам хочется похвастаться друг перед другом оружием, понимаю, что это вполне естественно, но никакого показательного бряцания оружием не будет. Всем ясно?
— Да, Наталья Леонидовна. — ответила Вилда Лускене — староста класса, в котором училась Виктория. — Не скрою, многим хочется похвастаться и все понимают, насколько это естественно, но понимаю и другое. Мы не должны отпускать инстинкты на свободу. Так что с нашей стороны никаких эксцессов не будет. А вполне понятное на начальном этапе владения боевым оружием увлечение мы погасим выездом на Лавровский полигон. Есть договорённость об использовании как наземного, так и подземного тренажёров.
— Хорошо, я согласна.
— Класс, вольно. На сегодня занятия окончены. Прошу подготовиться к завтрашним финальным исследованиям и тестам по нашим программам. — Вилда окинула строгим взглядом притихших одноклассников и одноклассниц. — Мне тоже хочется пострелять и на полигоне этого добра будет с избытком. Обещаю. Все могут быть свободны?
— Да. — подтвердила педагог. — Все могут быть свободны.
Через двадцать минут Виктория уже входила в свою комнату. Пистолет удобно покоился в плечевой кобуре, кинжал немного давил на бедро. Зарядные комплекты и дополнительные лезвия покоились в своих укладках. Поставив сумку на стул возле двери, Виктория прикрыла створку и опёрлась об неё. Она знала, что именно сегодня очень многие её одноклассницы и и одноклассники пришли в школу впервые с личным боевым оружием. В данном действе уже давно никто не усматривал ничего криминального — если человеку суждено иметь внешние зубы и когти — он должен привыкнуть их носить и ими успешно пользоваться. А пистолеты и кинжалы выполняли роль всего лишь первого в жизни россиянина и украинца боевого оружия. В дальнейшем любой человек мог избрать для себя десятки, если не сотни близких лично ему орудий лишения жизни.
Лавровский стрелковый полигон встретил класс Беловой насторожённой тишиной.
— Итак, коллеги. — Вилда окинула мягким взглядом своих одноклассников и одноклассниц, затянутых в пятнистые комбинезоны высшей защиты. — У нас три дня. Но поскольку мы — представители школы с научным профилем подготовки, нам поставлена конкретная боевая задача. На территории полигона, отведённой под наши нужды, есть пять надземных и подземных лабораторий. Точнее, даже десять, если считать и мелкие, не слишком научного назначения, помещения. И нам необходимо понять, как на данной территории могла произойти техногенная катастрофа, связанная с использованием пионерных разработок класса «Прокол пространства». Идея состоит в том, чтобы исключительно пешком последовательно пройти все лаборатории, преодолеть любое сопротивление — животное, полевое или техногенное, собрать все необходимые данные и, в конечном итоге, в финале найти главную подземную лабораторию и отключить Кристалл Прокола. Ясно?
— Да, Вилда.
— Мы прибыли сюда под вечер. Сейчас восемнадцать часов тридцать минут. Наш полигон начинает работать завтра в три часа ночи. Предупреждаю сразу: ад будет вполне реальный. Так что списать не удастся. И ещё — кроме как пострелять и помахать клинками, руками, ногами, поползать, попрыгать и побегать, а также покувыркаться у нас будет вполне обширная поисково-исследовательская программа. В лабораториях имеется куча нужного добра, которое надо исследовать и собрать, а при случае и применить. Так что думайте не только рефлексами, но и головой. А сейчас — в посёлок. Там — четыре дома. Размещаемся там, где понравится. Потом — короткий ужин и — сон до шести часов утра. Сразу повторно предупреждаю: списать не удастся. С момента нашего попадания в посёлок-хутор наш полигонный квадрат изолируется. Захотите выйти — вы процедуру все хорошо знаете. Но — советую остаться. А теперь — вперед, к хутору.
— Есть, Вилда. — почти хором стройно ответили одноклассники и одноклассницы. Через несколько минут чёткий строй уже вытянулся по тропинке, уходившей к хутору.
— Вилда, а карта нашего района уже есть? — спросила Виктория, повернувшись к главе класса лицом и подперев голову рукой. Луна освещала полуразрушенный сельский дом, в подвале которого на простых матрасах под лёгкими покрывалами лежали двенадцать девочек.
— Как не быть. Будешь спать или будем говорить? — Вилда уже почувствовала, что их перешёптывание привлекает внимание других девчат. — У нас тут уже совещание наклёвывается, девочки. Так что давайте подстилки-матрасики в кружок и — лампу в центр. У меня есть кое-какие документы. Будем думать.
— Ага. — Виктория подобралась и села. — сколько сейчас?
— Три двадцать шесть. Уже двадцать с лишним минут полигон действует. Чувствуешь атмосферку?
— Угу. — Виктория принюхалась. — Похоже на радиационное заражение с некоторой примесью весьма крутой техногеники.
— Во-во. — Вилда отметила, что девчата уже образовали из матрасов кружок, в центре появилась неяркая лампа и разложила из папки листочки. — Наши мальчики, знаю, тоже обсуждают некоторые аспекты. Любомир работает. — Вилда усмехнулась. — И уж конечно, они соображают, как нас, слабых и немощных, в случае чего вытаскивать из больших и маленьких переделок. — она осталась серьёзной, доставая последний сложенный лист. — Эту карту я с боем вырвала. На ней почти полная информация, но, думается, проблем нам приготовили по брови. Так что и эта карта — всего лишь весьма далекий от утверждённого окончательного проекта нашей эпопеи черновичок. Стелла, посмотри, пожалуйста, вместе с Софией за тылами. А мы пока посовещаемся.
— Хорошо, Вилда. — Две девочки не стали сдвигать свои матрасы в общий круг, повернулись лицами к люку подвала и приготовили автоматические пистолеты.
— Итак, мы с вами находимся в посёлке-хуторе. Неподалёку — разрушенный блок-пост вооружённых сил, там нам делать особо нечего — простая казарма с двумя отдельно-стоящими контрольно-пропускными пунктами. Скажу больше — это почти единственный вариант выйти отсюда с территории полигона ножками. В двух километрах на северо-восток — автотракторное предприятие. Естественно, тоже приведённое в божеский, по условиям полигона, вид. Рядом с ним, на задах — подозрительный тоннель, идущий куда-то под землю. Но меня больше интересует и интригует не АТП, и даже не близлежащая к хутору свалка радиоактивных и строительных отходов — вопиющее убожество, к сожалению — реальное и фонящее нехило. Свалка, сознаюсь, меня интересует как начальная точка отсчёта к пониманию сути и причин здешней катастрофы. Меня интересует ещё больше железнодорожная ветка на северо-западе, шьющая от блок-поста-военных и уходящая в тоннель точнёхонько в трёх километрах от хутора на север. Куда ведёт этот тоннель тоже уходящий в толщу земли — это ещё большая загадка, чем загадка того тоннеля, за АТП, уходящего под землю от простой просёлочной дороги. По последним данным оба тоннеля засыпаны. Но прорваться в них можно — в этом я убеждена. Итак, ветка железной дороги уходит в тоннель, но сама ветка поднята на высокую насыпь, окаймляющую низину, в которой расположен хутор, свалка, АТП и блок-пост вояк. Пройти через ветку по верху — милое дело, конечно же, можно. Но проблема в том, что там слишком сильные поля и радиация дай боже. Мы можем, конечно, прорваться и там, но думается, пока особых причин для столь отчаянного геройства у нас всё же нет. И потому надо искать обход. В данном случае это уместно. Есть два пути полегче — во-первых, тоннель под насыпью, пронзающий её насквозь и выводящий за пределы низины. Но в самом тоннеле всего античеловеческого тоже хватает. Я бы туда не сунулась просто так. Сожрём запасы высшей защиты не входя в полигон и нас могут вернуть, как проваливших дело. У нас здесь есть и дорога, ведущая от блок-поста военных. Она огибает хутор, в котором мы расположились, минует АТП, уходит налево и проходит под железнодорожным мостом. Проблема здесь в том, что там тоже не сахар. Это — рубеж полигона, перешагнув который нам всем своими собственными ножками обратно уже не вернуться. Естественно, там тоже был блокпост, но есть ли там вояки и кто они теперь — у меня такой информации, а значит и исходных данных — просто нет. Может там и не биологические объекты, а полевые структуры вроде заградполя. А может — и мутантики. В таких случаях мутантов, обычно, хватает. Проверено по историческому своду. У меня большое подозрение, что оба тоннеля — своеобразные выходы из полигона, но у меня также подозрение, что входами они являться не будут. Хотя было бы очень мило попробовать войти с чёрного хода.