На остановке межрайонного монорельса в пятнадцать часов тридцать минут было пустынно. Снег, в изобилии выпавший на город за предшествовавшие этому дню сутки, растопили на платформах, переходах и путях мощные теплосистемы, остальное довершило покрытие, не удерживавшее влагу на себе, но и не впитывавшее её. Вода ушла в накопители городской водной системы на доочистку и отстой. Температура воздуха на платформе была около двенадцати градусов ниже нуля.
Александр неспешно прошёлся из конца в конец платформы, остановился, повернулся лицом к выходному семафору и погрузился в размышления. Бланк приглашения лежал у него в поясной планшетке — Александр приберегал сюрприз до домашнего детального рассмотрения. Так бы простоял он в комфортном одиночестве до самого прихода монорельса, но сзади раздался резкий стук рассыпавшихся контейнеров и юноша обернулся. Статная высокая девушка наклонившись и полуприсев, собирала в явно повреждённую ременную укладку мелкие контейнеры, но ещё больше двух десятков полураскрытых оболочек лежало вокруг. Иванов повернулся, сделал короткий шаг к незнакомке, наклонился и стал помогать собирать и закрывать оболочки.
— Спасибо. — спокойно сказала девушка, мельком взглянув на неожиданного помощника. — Ремни не выдержали…
— Сказали тоже… Ремни. — Александр уверенным движением забрал у девушки лямки и взвесил всю укладку. — Шутить изволите, сударыня. — в его голосе прорезалось озабоченное недовольство. — Тут больше трёх пудов. Вам такое носить категорически противопоказано.
— Я и не собиралась шутить. — девушка попыталась взять и навесить лямки на себя, но Александр решительно, но мягко отвёл её протянутую руку в сторону. — Так и будем стоять до самого монорельса?
— Да. Полагаю, мне необходимо сопроводить вас домой. Иначе остаток пути вам придётся проделать лёжа в карете «скорой помощи». Повредите себе позвоночник, что абсолютно недопустимо. Информация имеет одно сквернейшее свойство — тяжесть носителей.
— Как хотите. — незнакомка смерила его немного потеплевшим взглядом. — И откуда такие берутся?
— Извините, хотел отложить представление до салона вагона. — юноша выпрямился немного больше, но в его позе не появилось ничего похожего на надменность. — Александр Иванов, слушатель Малой Астроакадемии. Выпускник школы второго цикла.
— Что-ж, это проясняет дело… — девушка также немного приосанилась, поправила волосы. — Виктория Белова, выпускница школы второго цикла, также слушатель Малой Астроакадемии. Без дополнительных званий, ибо в науке их не зарабатывают так скоро…
— Ценю научников. — серьезным тоном сказал Александр. — А вот и монорельс. Прошу.
Идя следом за своим новым знакомым, Виктория немо дивилась лёгкости, с какой он нёс почти неподъёмные для неё укладки с дисками и кристаллами. Она еле-еле доплелась с ними от пассбуса до монорельса, а тут ещё предстояло перекантовать их для того, чтобы вложить в багажное отделение и вот — не выдержал ранее не вызывавший никаких нареканий ремешок боковины… Десять минут бы единолично собирала на глазах у всего честного народа… Позор. Хотя в чём состоял позор, Виктория не задумывалась. Она привычно внутренне отругала себя за невнимание к исправности креплений и поспешила за широко шагавшим сопровождающим.
Разместив Викторию в салон-вагоне, Александр поставил укладки в находившийся под креслами багажный отсек и сел напротив, разворачивая информпрессрелиз. Виктория из под полуприкрытых век сканировала фигуру и лицо нового знакомого и дивилась тому, насколько быстро он овладел ситуацией. Нет, история с контейнерами не была простой «подставкой», это была вполне реальная ситуация, не сыгранная. Привыкшая механически признавать возможность всевозможных подвохов и подкатов, Белова не исключала и простейший вариант — молодой человек просто решил таким образом не только помочь девушке, но и завязать знакомство. В таких простых случаях сканирование позволяло докопаться до основной сути происшедшего и подводило крайне редко.
Взгляд Виктории остановился на птице — знаке школы Александра, скользнул к пластинке номера и память моментально вызвала на «экран» мозга размещение данного учебного заведения. «Довольно далеко от меня… Неудивительно, что мы раньше не встречались… На вид он на полтора-два года старше… Слава богу, в наше время нет значения для возраста, если ты учишься… Придётся мне познакомится с ним поближе, всё же он мне весьма облегчил жизнь и я не отделаюсь от него, как видно, до самой двери квартиры… Впрочем, мне почему-то и не хочется отделываться от него стандартными методами…».
Знак своей школы Виктория, как и многие девушки её возраста, уже два года как открыто не носила, но по привычке держала в кармане. Скользнув рукой к кармашку, Виктория сжала ткань и похолодела — знака не было. Клапан кармана был не застёгнут… «Ладненько… в кавычках… Наклонилась, клапан не удержал и знак завалился за обмотки монорельса… Собирушка и копушка… Кланялась, наклонялась… Всё собрала, а про знак — забыла.» — Виктория внутренне беззвучно легонько ругала себя за рассеянность, видя, как Александр смотрит на её манипуляции с клапаном кармашка.
«И она думает, что я не вижу её сканирующего взгляда, не ощущаю его? Что-ж, пока будем работать в скрытом режиме пай-непонимайчика… — подумал Александр и уловил судорожные движения пальцев Виктории по лацкану кармана. — Чего-то она там такое потеряла?… Если не ошибаюсь, девушки там обожают прятать знаки своих учебных заведений. Прямо эпидемия скрытности какая-то. Впрочем, понятно… Всё укладывается в стандарты человеческой психологии. Мой знакомый говорит, что даже в Академии планетной безопасности Москвы после первого парадного построения все девчонки-слушательницы как одна пишут рапорта с просьбой разрешить ходить в гражданском… Слава Богу, разрешают.»
— Держи мой запасной. Главное — знак, а не номер. — мягко сказал он, дождавшись паузы в судорожных движениях руки девушки по карману и легонько, не включая психосканирование, сжал её пальцы, обхватившие поданный знак. — И не кляни себя за рассеянность… Бывает…
«Лихо… Уже на «ты»… Пресекать будем, Виктория Аскольдовна? — спросила себя Вика. — Нет, что-то мне не хочется. Парень он ничего, не сдвинутый… Нормальный… Даже слишком нормальный и холодноватый какой-то.
— Спасибо, Александр.
— Можно просто — Саша. — кивнул Иванов. — Подъезжаем. Осторожнее в проходе при торможении…
— Спасибо.
Путь от монорельса до пассбуса они прошли уже рядом. Оказавшись в тёплом нутре салона машины, Виктория потеплевшим внимательным взглядом всё же разрешила Александру сесть с ней рядом и даже подняла подлокотник, разделявший два кресла, чего не позволяла себе в обращении с мужчинами уже очень давно. Но, к её радости и удивлению, Александр не спешил и не проявлял нервозности. Он моментально углубился в чтение взятого при входе в салон нового объёмистого информпрессрелиза и не прерывал это занятие до прибытия машины на остановку, откуда было близко до дома Виктории.
— Куда теперь? — юноша щёлкнул замком ремней и поднялся на носках, проводив взглядом уходивший пассбус. — Командуйте…
— По той аллее и направо. Четырнадцатый этаж.
— Терпимо. — Александр двинулся, стараясь не заставлять девушку бежать. В общении с Леной он раз допустил такое, что ему лично потом очень не понравилось, поскольку не выглядело достаточно хорошо со стороны — его стремительность удовлетворяла далеко не всех и Лена вполне прогнозируемо для всех, кроме него самого, оказалась в числе этих «не всех».
— Что именно терпимо? — поинтересовалась Виктория.
— Близко от земли. — просто и чётко ответил Александр.
— Вы выше?
— Намного. Как и мой новый друг Михаил.
— Лосев? — брови Виктории удивлённо поползли вверх. Александр уловил это и понял, что новой знакомой известно и это имя и его владелец.
— Да. Он корреспондент «Новостей Московска». - не желая кривить душой сказал Иванов.
— Знаю. Он также слушатель Высшей Школы Планетной Прессы при нашем городском межшкольном Прессклубе. У нас в школе второго цикла с ним контактировал Георгий Чхеидзе. — проинформировала Виктория.