Выбрать главу

Они подъехали к Кукушечьей ферме вскоре после девяти – для наблюдателя или наблюдающей программы просто кто-то приехал за цветами.

Это был не первый тайный визит на ферму в то утро. Когда Сид вошёл в гостиную, она оказалась заполнена консолями и голографическими панелями – куда больше оборудования, чем поместилось бы в нескольких ящиках, которые он видел перед уходом. Ферма, к которой их привел Джеде, была в центре внимания панелей и экранов, показывавших её с разных углов. Встречались изображения всевозможных цветов, занимавшие значительную часть спектров, от простого визуального до термического и электромагнитного. Была даже зернистая черно-белая картинка в многократном увеличении, которая как будто плыла. За консолями сидели десять агентов, четверо из них – на раскладных стульях, и следили за ходом операции. На паре экранов поменьше мелькали лица, а в нижней части бежали строчки с описанием психологических портретов.

Пока Сид разглядывал черно-белую картинку, кто-то вышел из главного здания и направился к надворным постройкам.

– Вражеский объект номер три, – объявил агент. – Линия роста волос подтверждена.

– Спасибо, что пришли, – сказал Ральф.

– Да, конечно. Как вы получаете эти изображения? – Сид указал на чернобелую картинку. – Я думал, вы беспокоитесь о том, что они засекут исходящие сигналы от воздушных систем.

– Так и есть. Это трансляция со спутника. Мы изменяем орбиты низкоуровневой сенсорной флотилии, чтобы обеспечить постоянное покрытие. Теперь над фермой каждые три минуты пролетает спутник.

– Обалдеть! Да ведь это должно стоить целое состояние. Я даже не знал, что их там так много.

– Засекречено.

– Так за каким чертом я вам понадобился?

– Кое-что случилось. Мне нужно, чтобы вы проконсультировали агента Линселл, которая намерена возглавить команду, присланную с базы АЗЧ в Шипкоте. Мы должны обеспечить постоянное наблюдение за Шерманом, Альдредом и всеми известными сообщниками. Вы с ними знакомы, так что сможете составить протоколы и предоставить ей некоторые тактические разведданные.

– Хорошо, но не забывайте, что Шерман – проницательный засранец. А Альдреда прикрывает собственный корпоративный отдел безопасности.

– Вы умнее, чем они, вы это доказали. И вам даже не нужно задумываться о бюджете. Линселл достанет все, что, по-вашему, ей понадобится. Нам требуются постоянные данные в реальном времени на каждого из них. И мне нужно, чтобы все началось сегодня после полудня.

Сид опять окинул панели взглядом, начиная тревожиться из-за того, насколько напряженной оказалась эта операция.

– Ладно, советом я могу помочь. Но почему вы все это делаете? Что изменилось?

Ральф повернулся к экрану, на котором мелькали лица. Тот застыл, демонстрируя человека, показавшегося Сиду знакомым: под сорок, с длинным лицом, залысинами и в старомодных очках. Как же его зовут?..

– Минувшей ночью мы выпустили насекомых с дистанционным управлением, – сказал Ральф. – Они пробрались через леса и установили несколько тралов, потом разместили в кронах деревьев парочку объективов дальнего действия. Отовсюду к нам ведёт оптоволокно, так что никаких разоблачающих сигнатур нет.

– Насекомые? Серьезно?

– Продвинутые версии тех, которых я одолжил вам. Да. У нас хорошее покрытие фермы и окружающих построек. И вот два часа назад мы увидели этого человека. Он появился из фермерского дома и направился в самый большой амбар. Обратно пока что не вышел.

Сид уставился на лицо на экране.

– Кто он? Кажется, я его знаю.

– Знаете, – ровным голосом сказал Ральф. – Профессор Себастиан Умбрейт – его сейчас по всей планете ищут.

– Да вы меня дурите!.. – ахнул Сид. – Это разработчик D-бомбы, который пропал.

– Был похищен вместе с семьей. Да. И тот, кто привез его сюда, теперь предоставил ему оборонную микрофактурную установку, способную производить материю в активном состоянии. Вот что они взяли в «Тригвале» прошлой ночью – и это главный компонент D-бомб.

– Охренеть! Зачем им D-бомба?

Ральф скорбно покачал головой.

– Понятия не имею. Но нам срочно нужно это выяснить.

Вторник, 30 апреля 2143 года

Облака редели все утро и совсем покинули небо с наступлением дня. В первый раз за несколько недель Анджела увидела изогнувшиеся над южным горизонтом кольца во всем великолепии, хотя красный Сириус и переливчатое северное сияние придавали им болезненный розовато-лиловый оттенок. Впереди, на расстоянии трех километров, у подножия пологого склона показался приток Лан. Анджела все время на него поглядывала, в основном для того, чтобы удостовериться: в этом полном бедствий путешествии наконец-то что-то пошло как надо. Как и предсказывал Лейф, ледяная корка на реке была плоской и крепкой, а сама река – относительно прямой, словно магистраль, ведущая через суровый ландшафт с его джунглями и долинами. Три километра. Уже так близко.

Анджела тащилась вдоль застрявшей колонны, и ледяной воздух был достаточно чистым, чтобы разглядеть гребни авроральных вымпелов десятью километрами дальше. Поверх них она время от времени замечала проблески дымчатой розовато-лиловой фосфоресценции, венчавшей атмосферу. Ионосфера под натиском частиц с красного Сириуса светилась, точно бледный неоновый знак, излучая поразивший планету недуг обратно в космос. Тонкие молнии вспыхивали в верхних слоях атмосферы, когда те пытались выровнять свои уровни энергии.

Невзирая на странную красоту, вид был удручающий. В краткосрочной перспективе изменения климата ждать не стоило, а люди теперь действовали именно исходя из краткосрочной перспективы. И даже на это, похоже, у них не хватало сил. Анджела прошла мимо маленького надувного гаража, где содержался ДПП-1; гараж выглядел обмякшим, поскольку техническая команда готовилась его снова открыть и вывести машину наружу.

Два осевых мотора ДПП-1 сломались за три часа утром в понедельник. Все начали бормотать про саботаж. За исключением Лейфа и Дарвина, которые в какой-то степени этого ждали. Как они сказали Эльстону, машину, которая свалилась в ущелье, нельзя считать надежной в путешествии длиной две тысячи километров. Диагностическая проверка показала, что поможет лишь полная замена. И пришлось устанавливать тканевый гараж, чтобы команда ремонтников смогла работать. Одиннадцать часов напролет они снимали старые подшипники и устанавливали вместо них запасные.

Анджела добралась до биолаборатории-2, и её элка велела раздвижной двери открыться. Она подождала, пока в маленьком входном отсеке сменится воздух, потом сняла балаклаву и перчатки. Как всегда, свет и тепло показались ей необычными. Воздух почему-то вызывал тошноту; впрочем, в биолаборатории жили девять человек, и в сочетании с сильным запахом антисептика это создавало слишком сильную нагрузку на кондиционер.

Увидев, что Пареш в сознании и полулежит на подушках, она забыла про тошноту. Его щеки были слегка румяными, как у разыгравшегося школьника. Она решила, что это хорошо.

– Привет, – сказала она, пробравшись между его каталкой и той, на которой лежал Лютер.

Лютер по-прежнему выглядел плохо, кожа у него была серая, а под простыней виднелись подсоединенные трубки. Анджеле не понравился вид мешочков с жидкостью на другом конце трубок, цвета были совсем неправильные.

– И тебе привет, – ответил Пареш.

Анджела быстро его поцеловала, помня о том, сколько народу набилось в отсек и в кабину водителя.

– Как ты себя чувствуешь?

– Неплохо. Док даёт мне хорошие лекарства.

– Повезло тебе. Мы перешли на композиционный гель.

– Ага, знаю. – Он взмахом руки указал на кухоньку, где на полке стояла пищемашина, привязанная к поверхности из нержавеющей стати толстой разметочной лентой.

Анджела сморщила нос. Эти машины выглядели бюджетной версией кофеварок из сетевых кафе, только без пара и свиста. Пользоваться ими было довольно просто: вставляешь пакет с гелем в верхнюю часть и выбираешь блюдо, которое появится в маленьком серебристом контейнере с цветной биркой согласно типу еды: бифштекс, яблочный пирог с крошкой, картофельное пюре, суп, карри из курицы – в целом более двадцати разновидностей. Машина добавляла в гель ароматизатор вместе с похожей на желатин пудрой, чтобы изменить текстуру и сделать его в разумной степени похожим на соответствующее блюдо, как весело сообщалось в файле-инструкции от производителя. Как Анджела и все остальные успели убедиться, когда пришло время обеда, на самом деле носик машины извергал черничный крем с неравномерно распределенными зёрнышками пищевой краски и горькой вкусовой добавкой.