– Мне нужна база данных по всему, – сказал он им. – Если у нас есть отпечаток ноги, узнайте для меня, что это за ботинок, кто его сделал, сколько было продано и кто их купил. То же самое касается волокон, частиц краски – всего, что нам пришлют.
Но это была не совсем та золотая жила, на какую он надеялся.
– Прости, – сказала Тилли, когда позвонила Сиду через час. – Судя по всему, мы имеем дело с профессионалами. Они знали, что делают. Подтвержденных следов оказалось очень мало.
– Что ж, спасибо, – ответил Сид. – Я это понял, как только увидел труп.
– Есть и хорошая новость. Мы сумели собрать много образцов снега со следами шин. Они были спрятаны, разумеется, но в лаборатории мы используем более продвинутую версию ПСМР. Возможно, к вечеру я добуду тебе рисунок протектора.
– Тилли, лапочка, ты гребаный ангел!
– Ты ещё не все услышал.
– Валяй.
– Не забывай – они профи. Я ещё не обнаружила совпадения рисунка, но расстояние между шинами определяется легко.
– О да! Метр семьдесят восемь?
– Видишь? Однажды из тебя получится отличный начальник полиции.
– Спасибо, Тилли; передай мне рисунок протектора, как только получишь его.
Он созвал весь офис и сообщил им:
– У нас прорыв. Машина – стандартное городское такси. Дистанция между колёсами совпала безупречно.
Реакция была ожидаемая: нерешительные улыбки и многозначительные взгляды. Их бремя сделалось легче. Все внезапно вернулись на знакомую территорию.
– Что это значит? – спросил Ральф.
– Это стандартный способ незаконных перевозок в черте города, – объяснил ему Йен. – Такси очень много, они анонимны; это как игра в наперстки, помноженная на тысячу. Они не выглядят подозрительно, что бы ни везли. Каждая банда в городе либо владеет такси, либо имеет доступ к парочке. Так что это были профи. Пришельцы ни при чем.
Ральф скривился.
– Ладно, – сказал Сид. – Возвращайтесь к работе. Ева, мне нужны все полицейские донесения о такси, начиная с утра пятницы. Если там есть что-то подозрительное – если какое-то такси украли и так далее, – разыщи это для меня.
Ей понадобилось восемь минут.
– Нашла, – объявила Ева громко и с триумфом. – Агентский патруль обнаружил сгоревшее такси на краю ПСО Фоудон утром в понедельник. Это регулярный патруль, и они клянутся, что в воскресенье его там не было.
– Достань мне траловые записи периметра за утро понедельника, – приказал Сид.
– Я уже, – сказала Ева.
Весь офис остановился, чтобы поглядеть, как на самом большом стенном экране появились передаваемые в реальном времени картинки с периметра ПСО.
– Трал у станции метро, – сказала Ева.
На экране возник довольно ветхий забор, идущий вдоль северной стороны рельсов метро, с ржавыми звеньями и просевшими секциями, которые заросли сорняками, – снег собирался на них легко, как на ступенях лестницы. За пределами забора простирался пустырь, посреди которого покинутые здания стояли одиноко, точно сломанные зубы, а на месте тех домов, что городские власти удосужились снести, возвышались груды обломков.
– Вот, – сказала Ева. Она улучшила картинку, поместив в центр сожженный автомобиль.
– Да, это оно, – сказал Сид. Узнать кузов оказалось совсем нетрудно, хотя углеродные и алюминиевые части расплавились и просели. Наверное, пожар был сильный, подумал Сид; от внутренней отделки ничего не осталось. Это намекало на катализатор, и в немалом количестве, судя по тому, какое пятно растаявшего снега окружало остов машины. – Я должен его увидеть.
Сид взял Ральфа в свою машину, и с эскортом из больших агентских «БМВ-Граундкинг» они поехали по А 191, направляясь к востоку от центра города, в Фоудон.
Позвонила Ева.
– Путь свободен, – сообщила она.
Сетка Сида показала карту улиц. ИИ, управлявший городским дорожным движением, увел всех в сторону от Джубили-роуд, дав колонне абсолютный приоритет.
Когда первый «Граундкинг» повернул на Джубили-роуд, вспыхнули мигалки и сирены завыли высокими голосами. Сид с ухмылкой прибавил газу. На приборной панели вспыхнули оранжевые предупредительные огоньки курсовой устойчивости – машина начала скользить на блистающей ледяной корке, которая покрывала асфальт; потом включилась система стабилизации, и они помчались по Джубили-роуд. Полное ребячество, но, оказавшись во главе такой процессии, Сид не смог с ним совладать.
– Разве мы их так не спугнем? – спросил Ральф, повысив голос, чтобы перекричать шум.
– Весь город знает, что мы здесь, – сообщил ему Сид. – Банды специально мониторят дорожное движение, отслеживая такие ситуации. Кроме того, в километре от такси точно не будет никого из причастных.
– Тогда зачем?
– Чтобы гражданские держались подальше. Мне не нужны несчастные случаи.
– То есть это крайность?
– Нам нужно такси, а это зона ПСО. Моя криминалистическая команда должна быть в безопасности, то есть требуется минимальное количество констеблей, чтобы установить периметр. И поскольку у нас неограниченный бюджет…
Они пересекли рельсы метро. Передний «Граундкинг», оборудованный бронёй на случай массовых беспорядков и защитными бамперами, не стал утруждаться проездом до официальных ворот – он прорвался сквозь хлипкий забор и направился прямо к сгоревшему такси. Сид заехал в ПСО и притормозил, стараясь двигаться по следам передних машин. Кто знает, что могло прятаться посреди грязи и мусора в таком месте, как это.
В том и заключалась суть ПСО-областей, в которых правительственные службы отсутствовали: это были гражданские районы, объявленные излишними в связи с эмиграцией. Они неизбежно становились беднейшими частями города, их население уменьшалось, достигая определенного порога плотности, за которым городским властям становилось невыгодно предоставлять все обычные услуги. Оставшиеся дома и офисные здания выкупали, а улицы закрывали и опечатывали. После этого район ждал реконструкции за счет частных или публичных средств. В действительности это всегда оказывался грант ГЕ; финансовые учреждения нынче направляли инвестиции в новые миры. Никому не было дела до унылых разрушенных трущоб на Земле, потому что от них невозможно получить достойную отдачу. Поэтому внутри периметра не было ни коммунальных служб, ни транснетовых соединений, ни услуг, предоставляемых городским советом; на инцидент, случившийся там, не отреагировали бы ни пожарные, ни скорая помощь, ни полиция. Предпринимателям запрещалось действовать внутри ПСО. Конечно, законопослушным предпринимателям; для всех остальных ПСО были настоящей находкой. По этой причине в смартпыли, покрывавшей границу, вечно появлялись разрывы, её обдавали ЭМ-импульсами и обрызгивали токсичной хренью. Город обновлял периметр каждую неделю. Полиция не обращала внимания на случавшиеся время от времени излишне откровенные проблески жизни преступного мира, которые засекали тралы среди мусора и покинутых зданий; только явные убийства и открытые бунты подвергались операциям по подавлению, когда отряды противодействия беспорядкам врывались в ПСО-области, разбивали головы и утаскивали известных рецидивистов, которым светил билет в один конец прямиком на Минису.
Графическое изображение на сетке показывало Сиду, как «Граундкинги» окружают такси. Из каждой машины выпрыгнули агентские констебли в лёгкой броне и с автоматическим оружием и рассеялись, обеспечивая безопасность прилегающей зоны. Сид осторожно выбрался из своего автомобиля; бронежилет под кожаной курткой ограничивал его движения. В кои-то веки он не запустил значок. Не нужно давать обитателям ПСО явную мишень.
Его элка запросила прямую линию связи с Тилли Льюис.
– Ну вот, у нас все в порядке. Подъезжайте.
Заехали два фургона «Нортерн Форензикс», за которыми следовал большой эвакуатор. Из фургонов выдвинулись прожекторы на телескопических опорах, погрузив почерневший остов в озеро ярко-белого сияния.
– И все это ради сопоставления рисунка протектора, – пожаловалась Тилли, в первый раз осмотрев такси.