— Ты такая идиотка, Джиён, — Тэхён снова хватает её за запястье.
— Ай, больно же!
— Заткнись, ты всех разбудишь.
Но Джиён в приступе гнева хочет разодрать кожу его руки ногтями, что и делает, пока Тэхен не прижимает её к стене, сжав обе кисти над её головой. Джиён попробовала брыкаться, все же надеясь высвободиться, но остановилась, выбившись из сил. Он был намного сильнее её.
— Прекрати, истеричка, у тебя щас все руки в синяках будут, если ты не придёшь в себя.
— Вот уж испугал, — язвит она, пытаясь восстановить сбившееся от интенсивных брыканий дыхание, — Тебя вообще тут нет, ты — это галлюцинация, — успокаивает себя она и закрывает глаза, отвернув голову в сторону и чувствуя подступающую к горлу тошноту. Тэхён устало вздыхает и смотрит на красующиеся на коже саднящие полосы.
— Я отпущу тебя, если после этого мы пойдём в комнату и ты спокойно будешь сидеть там.
— Я пойду, если ты сразу свалишь.
— Думаешь, мне нравится торчать тут с тобой? Я свалю сразу, как ты зайдёшь в комнату, и не потревожу тебя до понедельника.
Она кивает и чувствует, насколько легко ей становится дышать, когда он отодвигается назад и отпускает её покалеченные руки. Джиён все ещё хочет побить его и выгнать за дверь, но у неё уже не хватает сил. Остаётся только плестись на второй этаж в сопровождении придурка, который не оставляет её даже тогда, когда они заходят в комнату.
— Ты обещал уйти, — говорит она и присаживается на кровать, чувствуя себя еще хуже, чем пару минут назад. Ей бы сразу вернуться домой, а не бодаться с Тэхеном на улице и в коридоре. Это забрало у неё все силы, как моральные, так и физические. И к тому же причинило такую же боль.
Она испытывает больше желание высказать ему всё, в том числе какие неприятности он ей приносит от того, что безумно ей нравится. Но понимает, что даже в таком состоянии ни за что этого не сделает. Ему не нужно знать, что она снова обкурилась в отчаянных попытках заглушить боль от гложущей ревности и чувства одиночества, возникающих только из-за одного тупицы, который этого не понимает.
Тэхён включает лампу на письменном столе, и по комнате разливается слабый, не раздражающий глаза свет.
— Тэхён, — зовёт его Джиён и аккуратно ложится на спину, когда он идёт к двери.
— Да? — приостанавливается он.
— Ты меня бесишь, — проговаривает она, смотря в потолок.
— Ты меня тоже, — Тэхён усмехается и уходит, оставив её одну.
— Но очень нравишься, — шепчет Джиён и закрывает глаза. У неё судорогой живот сводит от резко пришедшего осознания того, что она окончательно влюбилась в Тэхёна. Как отчаянная, безумная идиотка, которая выбросила в урну все три года отрицания. И он теперь её как открытую книгу прочесть может и написать там что угодно, а если захочет — то зачеркнет или что ещё хуже вырвет страницы. Становится слишком паршиво на душе, чтобы сдержать наворачивающиеся слёзы, и они текут вниз по вискам, теряясь в волосах и в ушных раковинах.
От его присутствия было бы больнее, чем если бы он решил остаться.
Это продолжалось вплоть до дня сдачи экзамена. Они занимались математикой, случайно встречались на улице, нападали друг на друга с язвительными оскорблениями, проводили время за глупыми играми, или смотрели фильмы на её мягкой кровати. Но ничего большего. Она всеми силами держала эту сокращающуюся с каждым разом дистанцию, но потом осознала, что проебалась. Она привязалась к нему настолько сильно, что с тех пор, как их занятия закончились, и он написал этот чёртов экзамен, ее ломает так, как будто она недавно бросила сигареты. Хотя это хуже, чем жажда никотина после нескольких лет курения. Хуже, чем видеть его вечером садящимся в машину и уезжающим в места, о которых она не знает.
Ужаснее, чем не видеть его так же часто, как раньше, пока нет ничего. Он, что, больше не нуждается в ней? Всё таки он действительно мучился всё это время? Заботился и беспокоился о ней только в силу обстоятельств или гребаного чувства долга? Ведь будь это не так, Джиён не сидела бы сейчас одна в шесть часов вечера, когда в это время обычно заваливался Тэхён, порой обвиняя её в своём глупом занятии и застревал здесь на пару часов.
Она задумывается, какую причину может придумать для того, чтобы придти к нему домой и поиграть в его тупую приставку, при этом сохранив лицо и не показаться влюблённой идиоткой, которая жаждет его внимания. Три недели Джиён обдумывает эти причины, и не применяет ни одну из них. Чувствует себя слишком жалкой для этого.
Она встаёт из-за стола, смахивая слёзы тыльной стороной ладони и одевает брошенные на кровать чёрные шорты и футболку. Как бы сказал Тэхен: долбанная неформалка.
Смотрит на себя в длинное зеркало, и, завязав переднюю часть футболки на узел, рассматривает худые, как ветки, руки и осиную талию.
И это ты все ещё не понимаешь, что Тэхен находит в других девушках, Джиён?
Стук в дверь разбавляет тишину в её комнате, и Джиён опять недовольно вздыхает, ибо мама снова начнёт мучить её своими дуратскими расспросами, и придётся выдумывать очередные отмазки для своего странного поведения. Тем более когда осталось два дня до выпускного, у мамы будто крышу снесло от возбуждения. Всё никак не может поверить, что Джиён, не притворяясь, плевать хотела на это мероприятие. Хоть и отдавала на него свои нервы, время и силы в течение семестра, чтобы он по крайней мере состоялся.
— Мам, я занята, — раздраженно кидает Джиён, пока развязывает узел и садится за стул. Она слышит щелчок и через несколько секунд голос Тэхёна заставляет её окаменеть от удивления.
— Будь я твоей матерью, я бы запер тебя в гараже за такой тон.
Тэхён закрывает за собой дверь и разглядывает её с ног до головы, пока она сидит за столом. Снова слишком привлекательная, чтобы оставаться равнодушным.
— Чего пришёл? — спрашивает Джиён, так и не сдвинувшись с места. Сердце выпрыгивает и стучит так громко, что в этой тишине кажется, будто его слышит даже Тэхён.
— Я провалил экзамен, — без единой эмоции на лице проговаривает он и не спеша приближается к столу.
Джиён так разочаровывается, будто он только что признался в том, что ненавидит её, а не то, что не сдал экзамен, к которому они так усердно готовились. То есть, он и правда нихера не понимал и дурил её, принося отлично написанные контрольные? Ей даже страшно представить, как сильно сейчас его мама злится на то, какая Джиён никудышная и бесполезная в предмете, который знает лучше всего. Нужно было позволить Тэхёну найти другого репетитора и засунуть свой эгоизм куда подальше.
— Как?
— Вот так. Я сделал правильно меньше половины заданий.
Тэхён видит, как её лицо постепенно тускнеет, и как она разочаровывается, уставившись глазами в одну точку, и он испытывает огромное желание сказать, что она слишком доверчивая, и что нужно сначала хотя бы бланк с результатами попросить, чтобы убедиться в достоверности его слов. Но он уже принял другое решение и с волнением в сердце собирается его выполнить. Это может всё изменить или окончательно испортить. Но если даже он это и сделает, то не станет жалеть. Тэхен хотя бы исполнит одно из своих самых сильных желаний.
— Ты проиграла, — говорит он и ставит рядом с ней стул, чтобы сесть напротив, — И должна мне желание, — с интересом протягивает он непривычно тихим тоном.
Теперь Джиён по настоящему становится страшно. Что готов загадать ей Тэхен, чтобы отомстить за свою неудачу? Может пройтись голышом по улице? Или заставить выкурить пачку сигарет? Или…
— Поэтому поцелуй меня, — резко говорит он, внимательно смотря на её лицо. Джиён удивлённо захлопала ресницами, не успев осознать происходящее. Она хмурится, и, заглядывая в его глаза, понимает, что он абсолютно уверен в том, что говорит.
Он попросил её поцеловать его? Это точно какой-то странный, сюрреалистичный сон, потому что в жизни Тэхен три недели уже к ней не заходит и видеть не хочет. Это какой-то глюк.
— Что? — неуверенно переспрашивает Джиён, чувствуя, как дрожит её тело.
— Ты слышала, что я сказал, — шепчет Тэхён.