У нас тоже не все было гладко — один из кораблей сел на двух парашютах из трех, два экипажа не справились с управлением и спускались по баллистической траектории. Отделались синей мордой лица и люлями от генерала Каманина.
Теперь и я готовился к полету. Кто будет третьим пока не решено — да и не сильно важно, летим не на несколько месяцев. Как все новички, а Юру тоже можно таким считать, как это его не раздражает — всего дней на десять, экспедиция посещения.
Подготовка подходила к концу, и тут наступило давно ожидаемое нами событие. Только соперники из–за океана совсем не рады были.
Двадцатого ноября тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года мечта, миллионолетняя мечта еще древнего, но смотрящего в Небо питекантропа начала осуществлятся… Проткнув надвигающийся снежный буран, 'Атлант' утащил на орбиту ракетный блок 'Бурлак'. Двадцать второго ноября, с погодной задержкой в сутки, стартовал экипаж Первой Лунной. Спустя три дня Олег Макаров и Алексей Леонов первыми из всех людей в мире увидели обратную сторону Луны. Еще через четыре дня все печатные издания на планете было трудно отличить друг от друга. Везде на первой странице была фотография Земли.
Восхода Земли…
-------------------
Девять минут.
Просто девять минут, мелочь в жизни. Эти минуты на моей памяти меняли судьбы многих, купивших их за деньги или за власть — сенаторов, шейхов, замминистров… Те, кто прожил эти минуты, становится другим человеком.
Но, эти минуты любят других — идущих к ним с чистым сердцем. Девять минут делят людей. И, как трудно, успеть на эти минуты жизни!
Девять минут.
До и после. Жаль, эти минуты не доступны большинству в мире. Как было бы проще.
Девять минут до Неба.
И, как долог путь к этим минутам.
'По заключению экзаменационной комиссии, экипаж номер одиннадцать готов к полету. Все задачи выполнены на отлично. Поздравляю Вас, товарищи!'
'Комиссия Главкосмоса постановляет. Назначить основным экипаж в составе — командир корабля летчик–испытатель Гагарин Юрий Алексеевич. Бортинженер корабля Бугров Владимир Евграфович. Космонавт–исследователь Голованов Ярослав Кириллович'.
Мы стояли и ждали решения, как в детстве оценки в школе. Дублеры конечно обиделись, а зря. Вы будете следующими!
Домик космонавтов, привычный только для Юры. Тревожный сон. Утро.
Автобус везет нас по заснеженной степи, приостановился.
— Ну, не будем с собой забирать ненужное.
Потаял от нас снег возле колес автобуса, так, немножко.
На площадке было чисто, тяжело переступая ногами, шли к лифту, подъехала машина.
Главный… Обнял каждого, и сказал простое - 'Вернись!'.
Лифт поднимал нас к свинцовому февральскому небу.
Тут, сквозь случайный разрыв в дымке, показалась мечта — в пятнадцати километрах от нас на стартовые площадки вывозили новые носители. Один уже стоял как стопятиметровая башня, второй только поднимался на транспортере. Это уже не просто макеты, летные образцы. Удачи… Какой маленькой казалась нам наша ракета теперь. Да это не важно — размер роли не играет, главное успех. Заняли свои места, пошел отсчет.
Окончился.
'-Главная… Отрыв!!!'
Я получил свои минуты…
Летим.
Там, внизу — работа кипит. А мы, просто лежим и ждем. Бегут цифры на панели, все хорошо…
Отлетели в стороны боковушки первой ступени, порядок.
Бегут цифры, бегут. Отстрелилась вторая ступень, центральный блок. Работают двигатели нового образца, еще малоопробованные водородники. А потом наступила тишина.
Сотни тонн топлива сгорели, разогнав нас до скорости в почти двадцать девять тысяч километров в час.
И девять минут совершили свой бег. Все.
Доложили на Землю, 'вниз'. С радостными улыбками начали отстегиваться от ложементов, ох зря! Одно дело, тренировки, чуть совсем невесомость… Тут дооольше, намного. Мы с Юрой летали по отсекам не отпуская из рук пакета. Да–да, именно. А вот первому в истории журналисту–космонавту было все хорошо, аж завидно!
Но вид нашей матери–планеты примирил всех… Командир даже повторил свои слова шестилетней давности.
— Красота… Какая красота!!!