'Тен! Найн! Игнишн сиквенс стартед…'
Мы сидели в ложе для вип–персон, И пусть сейчас на этом крохотном кусочке нашей планеты скопилась такая куча народу, реально больше миллиона, наши места никто не занял. Еще бы, 'красная зона', места для представителей Советского Союза. Я так думаю, что столь суровая кара постила Ричарда Никсона за то, что он посмел лишить американцев Зрелища…
'Сикс! Файв! Фо!'
Вот мы сидим, представляем. Странно все это, мое прошлое знание будущего уже совсем не работает. Ну, тут я сам виноват — мешался как мог. И, всего десять дней назад, под пронизывающим ветром, считали секунды иностранные журналисты. 'Три, два, зажигание!' Четвертая Лунная ушла в Небо, под восторженные трансляции на весь мир. Почему так получилось? Трагедия, хоть и плохо так говорить, помогла.
Это был шок. Мировой. Герои остались навсегда там. И всемирный траур был, войны войнами, но это уже совсем другая песня. Еще во время всех разбирательств президентом заокеанских конкурентов стал 'товарищ' Форд.
Я, немного странно для окружающих, посмеивался. Ассоциации были просто, с совсем другим Фордом и с кинофильмом.
Ну, это был только смех — первые действия вечных соперников оказались весьма хороши. Немедленно был ратифицирован договор шестьдесят седьмого года 'Об использовании Космического Пространства', официальное сообщение с трибуны ООН. Мысль здравая — создать единый, утвержденный, стандарт стыковочного узла, наши верхи дали добро. В начале июня, в строгом костюме, Сергей Павлович взошел на трибуну. Только лишь золотые звезды 'Героя Социалистического Труда' вызывала зубовный скрежет некоторых заседателей… И сказал свою Речь.
Это надо было просто слушать. Транслировались слова нашего Главного на весь мир, и результат был ожидаемый — все страны, даже те которым до Космоса как… ну не важно, подписали новый договор.
'Ту! Ван! Енджин ран! Лифт офф, ви хав э лифт офф!!! '
Нет, вся наша техника самая красивая, всегда. Что бы ни сравнивать — самолеты, танки, ракеты. Не знаю почему. Ну и сейчас, глядя на здоровенную толстую бочку американской ракеты, вспоминал изящную стрелу нашей Н-ки! В бинокль было прекрасно видно зажигание, башня 'Сатурна' выплеснула пламя и пошла в небо, грохот был страшный.
Исторический полет начался, хотя не всех радовало его продолжение. Нас, например — потому что ЛэК не готов, сесть пока не можем… На а многих политиканов в США совместное продолжение, американский 'Аполлон' летел к Луне — где его дожидалась советская экспедиция.
В Хьюстоне и Звездном обсчитывали все цифры, ну а наш робот сел, и ползающий рядом 'Луноход' тоже включился. Вообщем, посадку американского лунника контролировали и с Техаса, и с Луны. Какой там 'Союз—Аполло', годный только на сигареты.
Особенно после, когда астронавты бродили по Луне — прямая трансляция с нашего тарантаса была всемирной. Хорошо, заранее постарался наш спецотдел, халявы не было. Зря старались, что ли? Так и не известно, кому пришла впервые эта идея, грешат на американского телеведущего. Но все лунные экспедиции, минуя трагическую, были объявлены международными.
Все. Теперь мы точно опоздали. Первые на Луне не мы. Теперь там аж четыре американца. Но правда, из них живых только два. Первопроходцы, в разбитой лунной кабине, лежат там навеки, и корабль их признан всеми странами мемориалом. Может быть, когда–то, их похоронят как следует… А весь мир уже совсем про них забыл, теперь новые герои в небе! Одна Луна на пять человек, и миллионы прильнули к телевизорам и радиоприемникам. Два корабля шли по орбите почти бок–о–бок, Николаев с Егоровым дразнили Коллинза, обзывая 'мишкой'. В согласованную точку посадки, по маяку очередного 'Лунохода' села новая грунточерпалка. Но вот ковша на ней не было, а был еще один маяк.
Двенадцатого августа шестьдесят девятого года лунный модуль космического корабля 'Аполлон-11' пошел на снижение. На финальном, самом опасном участке, астронавты шли по радиосигналам приводных маяков советских автоматов. Ну а в потом, когда весь мир замер в ожидании, картинка с Луны была на всех экранах. Управляющие роботом в далеком ЦУПе парни крутили на месте свой тарантас, стараясь не выпустить из объективов камер заходящий на посадку похожий на паучок десантный корабль.