Но всего через полгода в центре царила совсем не радость от успеха первой посадки робота на чужую планету. Скорбь, уныние, по мере поступления данных все нарастало — многие солидные академики тайком вытирали глаза. Можно было их понять — всегда больно, когда умирает мечта…
Но великая, непостижимая природа любит подкидывать крохотным человечкам сюрпризы и загадки! С жадным любопытством смотрели на проносящийся внизу мир ребята, пытаясь мысленно представить себе — что творится в таинственных глубинах туманной атмосферы. Не было на корабле никаких зондов, везти их сюда через Марс было бы верхом идиотизма. А с Земли запустить новые никак нельзя, окна нет подходящего. Да и готовых зондов тоже, сейчас в спешке инженеры с учеными, и у нас и в штатах, создают новые. Но вот нога человека вряд–ли ступит сюда, по крайней мере в ближайшее время. Сесть–то тут предельно просто. И, допустим, продержатся немного до полного изжаривания. А вот домой улететь — проблема, большая. Почти как земная гравитация, лишь чуть–чуть легче…
Действительно проблема. Чем мощнее сила притяжения, чем толще атмосфера — тем труднее взлететь. Сейчас, даже если очень сильно захотеть — на Венеру слетать мы пока не в силах… На химическом топливе это просто невозможно. Совсем.
Американцы испытывают вовсю атомные реакторы 'Нерва' - отличные движки, разгоняют водород до скорости истечения аж девять километров в секунду. Но вот только тяга маловата, увы. Двадцатитонный движок дает тягу всего сорок пять тонн. Для космоса и Луны этого достаточно. Но не для землеподобных миров. Ведь когда–то, рано или поздно — доберемся мы до чужих солнц, найдем пригодные для жизни планеты… В космосе худо–бедно летать научимся, наш тестовый магнитоплазменный двигун дает скорость истечения аж в полторы сотни километров, ученые обещают еще поднять. Тяга конечно мизерная, всего килограмм. Но для пути длиной в миллиарды километров абсолютно не важно — час разгоняется корабль или месяц.
Вот только посадка и, особенно, взлет десантного корабля пока проблема. На Марсе все просто было, там первая космическая — всего три км/с, отравой пентаборана обошлись.
Так что стояли герои–космонавты на борту корабля, облизываясь — на такую близкую, но такую недоступную Венеру. В принципе, на текущем уровне технологии можно туда слетать. Вот только вонь поднимется… Есть, хранимый в загашнике на всякий случай, способ. Простой как мычание — взять и, как Мюнхгаузен, полететь верхом на бомбе. Атомной, буквально — тупо взрывая по небольшой бомбочке позади корабля. Тяга — офигительная, импульс приличный. Проект 'Орион', разработан был еще двадцать лет назад. Но стремно как–то, так гадить в космосе. Как показали испытательные взрывы в космосе — опасная штука. Образуется вокруг Земли рукотворный радиационный пояс, попадут под угрозу космонавты, помрут в муках многочисленные спутники. Не зря же размещение и испытание ядерного оружия в космосе запрещено. Правда, с недавних пор добавилась поправка: '… За исключением находящегося под международным контролем ООН и, применяемого исключительно для блага всего Человечества…'
И подходит, как у нас принято — в обстановке строгой секретности, время испытания нашей надежды. Объект 'Луч' наконец–то вышел из пеленок теории.
Грязная–грязная степь. Не просто слякотью, а невидимой, неосязаемой — но такой опасной грязью. Сколько лет пройдет, пока затянутся раны. Неразумные человечки много раз вызывали тут демона звездного пламени.
А мы еще собираемся чуть нагадить. Действительно — всего чуток…
' - Готовность. Две минуты.' Толпился народ вокруг пультов, парой коротких слов разогнал здешний командир всех по местам. А там горят светодиодные панели, телеэкраны. Переключают кнопки на пультах инженеры — привычная обстановка. Так же привычно глядятся выведенные на центральный экран циферки. И слова в шлемофонах — заботливо розданных всем гостям.
' - Десять секунд, есть протяжка…' - звучат команды почти так, как мы готовим к старту ракеты.
Уткнувшиеся в пульты операторы, одетые в странные костюмы и наушники — продолжали проверку. Хм, скафандры радиохимической защиты на нас тоже натянули.
Но, всплыло из глуби памяти воспоминание — как похоже на фильму, пуск главного калибра фантастической 'Звезды'…
' - Есть продувка, есть подача рабочего тела' - радостный голос возвестил что–то, непонятное нам. Просто для привычных химических двигателей эти слова означают совсем другое, тут операции продолжались. Напряглись все высокие гости, одетые в скафандры. А волнение местной команды было просто непередаваемое! Как я их понимаю…