- Он был твоим кузеном, дядя, - заметил Гил-Галад, нервно теребя ножку бокала. - Почему из твоих родных братьев, воспитанных тобой, никто не попробовал спасти тебя?
- Потому что они знали, что это бесполезно!
- А как же мой отец? Он совершил, казалось бы, невозможное. Значит, сумели бы и твои братья, если бы только захотели...
- К чему весь этот разговор, Эрейнион? - вскипел Маэдрос, хлопнув левой рукой по сумке с отцовским Камнем. - Незачем ворошить прошлое. С какой целью ты задаёшь мне эти никчёмные вопросы?
- Я хотел лишь узнать тебя лучше, дядя, - спокойно продолжил Гил-Галад, всматриваясь в выражение лица Майтимо. - Спрошу тебя по-другому. Не один страх заставлял тебя молчать о своих чувствах к моему отцу. Было и что-то другое, верно?
- Было, - нетерпеливо ответил Маэдрос. - Я считал, что, возможно, мои чувства к лорду Финдекано - это морготово Искажение. А ещё была Клятва - я не смог бы принадлежать ему безраздельно, потому что я себе не принадлежал.
- А он любил тебя больше всего на свете! Тебя! Тебя одного! Слышишь ли меня, дядя?!!! - крикнул Гил-Галад со слезами на глазах, резко поднялся с подлокотника кресла и отошёл к окну.
Маэдрос побледнел, словно снова увидел перед собой лицо убитого друга. Несколько минут Феаноринг не мог вымолвить ни слова и просто сидел пустым взглядом глядя по сторонам. А потом его левая рука потянулась ко рту, заглушая подступавшие рыдания и Майтим, вскочив с кресла, выбежал из покоев Гил-Галада.