Не имеет значения, кто они такие, думает Виоли. Все в Темарине ищут Леопольда, беглого короля, за голову которого назначена награда. Если эти люди поймут, кто он такой, они с Виоли все равно что мертвы. Она крепче сжимает свой кинжал и готовится к прыжку, но голос Леопольда останавливает ее.
– Лорд Савель? – спрашивает он, выпрямляясь.
Пожилой мужчина поворачивается к Леопольду, быстро моргая, как будто думает, что тот сейчас исчезнет.
– Ваше… Ваше Величество? – спрашивает он. – Этого просто не может быть… Король Леопольд? – спрашивает он, как будто, произнеся это имя вслух, разрушит иллюзию.
Леопольд роняет палку и трясет головой, словно пытаясь прийти в себя.
– Это я, – говорит он. – Я думал, вы в тюрьме или казнены.
– А я думал, вы будете в своем дворце, – говорит лорд Савель, нахмурив брови и оглядывая Леопольда. – И к тому же намного чище.
– Вскоре после того, как мы получили известие о вашем заключении, произошел переворот – нам едва удалось сбежать из дворца. Мы направляемся в Селларию, чтобы найти убежище у моего двоюродного брата.
Молодой человек качает головой.
– Паскаль и Беатрис были арестованы за государственную измену, – говорит он. – Нам тоже едва удалось сбежать.
– Звезды над головой, – ругается Виоли, глядя на Леопольда, который в это время прочищает горло.
– Лорд Савель, это…
– Не нужно представляться, я слышу этот бессемианский акцент, – говорит лорд Савель, стараясь улыбнуться Виоли. – Королева Софрония, полагаю. Ваша сестра заплатила высокую цену, чтобы спасти мне жизнь, и я в глубочайшем долгу перед ней.
Сердце Виоли замирает. Она знает, что они с Софронией похожи и что это одна из причин, по которым императрица завербовала именно ее, но от его слов у нее все равно сводит живот.
– Похоже, у девушек из этой семьи много общего, – говорит она. – К сожалению, королева Софрония тоже не избежала ареста. Я Виоли, и я была ее служанкой.
– Королеву Софронию тоже заключили в тюрьму? – спрашивает молодой человек на темаринском с сильным селларианским акцентом. Он красив той редкой нынче аристократичной красотой, что сочетает в себе мягкие черты лица и добрую улыбку.
Виоли и Леопольд обмениваются многозначительными взглядами.
– Нет, – выдавливает Леопольд через мгновение. – Нет, ее казнили.
Они ни разу не говорили об этом с тех пор, как в тот роковой день бросились обратно в Кавелле, поняв, что Софрония солгала им о своих планах.
Глаза лорда Савеля и его спутника округляются.
– Вы, должно быть, ошиблись, – говорит лорд Савель.
Виоли сглатывает. И снова она видит, как лезвие падает, а белокурая голова Софронии откатывается от ее тела. Как же много крови…
– Нет, – говорит она и снова поворачивается к молодому человеку.
– Кто ты? – спрашивает она.
– Эмброуз, – говорит он. – Я… я… Паскаль и я… друзья, – удается сказать ему.
– Он помог мне сбежать из Селларии, – объясняет лорд Савель. – Принцесса Беатрис использовала магию, чтобы вытащить меня из тюрьмы, а в гавани меня встретили Эмброуз и принц Паскаль. Когда наша лодка уже почти скрылась из виду, мы увидели, что принца Паскаля арестовали стражники.
Виоли бросает взгляд на Леопольда.
– Тогда нам нужен другой план, – говорит она.
– И нам тоже, – говорит лорд Савель. – Мы направлялись к вам, хотя, полагаю, сейчас у вас нет армии, готовой вторгнуться в Селларию, – добавляет он.
– Нет, – говорит Виоли. – Но у императрицы Бессемии – есть.
Лорд Савель хмурится, переводя взгляд с Леопольда на Виоли.
– Какое отношение к этому имеет мать принцессы Беатрис?
– Это довольно долгая история, – говорит Виоли. – И прежде чем ее рассказать, мне не помешало бы немного перекусить.
Эмброуз поднимает свою сумку.
– У нас оставалось немного денег, и мы купили еду, – говорит он. – Угощайтесь.
– О, мы не… – начинает Леопольд, но Виоли слишком голодна, чтобы сохранять вежливость.
– Спасибо, – говорит она.
Сидя на кухне заброшенного дома и уплетая завтрак из хлеба и сыра, Виоли рассказывает им все, на что осмеливается. Рассказывает, что принцесс Бессемии растили шпионками и что они должны были помочь их матери достигнуть ее главной цели – завоевания всего континента. Рассказывает, что она и сама была завербована два года назад, чтобы шпионить за Софронией, потому что императрица подозревала ее в слабости и сомневалась, что девушка сможет довести дело до конца. Софрония действительно пошла против своей матери, и тогда императрица вступила в сговор с матерью Леопольда, королевой Евгенией, решив свергнуть Леопольда с Софронией и казнить их обоих.