По коридору торопливо идет женщина, отряхивая руки о пыльный фартук. При виде Эмброуза с ее лица сходит заготовленная жизнерадостная улыбка, и она хмурится.
– Не ожидала увидеть тебя так скоро, – говорит она на темаринском, но с небольшим селларианским акцентом. – Я же тебя предупреждала, что в Темарине сейчас работу не найти.
Эмброуз смотрит на Леопольда, затем снова на женщину.
– По-видимому, теперь дела еще хуже. Король Леопольд свергнут, королевство захвачено Бессемией.
Женщина задумывается.
– Ну, судя по историям, которые я слышала за последний год про короля Леопольда, это только к лучшему.
На этот раз и Виоли бросает взгляд на Леопольда, но если слова женщины его и задели, он этого не показывает, сохраняя безмятежное выражение лица.
– Я вижу, ты обменял своего старого друга на двух новых, – говорит женщина, и ее взгляд перемещается на Виоли и Леопольда.
– Наши пути разошлись, когда мы услышали эти новости, – осторожно говорит Эмброуз. – Но я встретил Виоли и Леви – они идут тем же путем, что и я. Ты же знаешь, безопаснее путешествовать группами.
– В это время года безопаснее вообще не путешествовать, – поправляет женщина, и по тому, как она хмурится, Виоли подозревает, что она искренне беспокоится о благополучии Эмброуза.
Эмброуз, должно быть, тоже это видит, потому что мягко улыбается.
– Лучше скажи мне вот что, Мерра, – говорит он. – Есть ли какой-нибудь шанс, что мы сможем поработать в обмен на комнату и ужин?
Женщина окидывает каждого из них взглядом.
– Мне бы снова не помешала помощь в конюшне, – признается она. – И может, кто-то из вас умеет печь? Одна наша новая гостья любит сладкое, я бы хотела ее порадовать.
Виоли моргает. Она пару раз помогала Софронии с выпечкой, и этого было достаточно, чтобы Виоли научилась некоторым основам.
– Я могу помочь, – отвечает она, стараясь говорить без акцента.
Взгляд женщины падает на Виоли, и она кивает.
– Кроме вас здесь сейчас только одна группа постояльцев – девушка и юноша примерно вашего возраста и мужчина…
Она оглядывается через плечо, чтобы убедиться, что никто не подслушивает, а затем понижает голос до шепота:
– Верите или нет, это бессемианский эмпирей.
Желудок Виоли резко сжимается, и прежде чем она успевает обдумать свои слова, его имя слетает с ее губ:
– Найджелус?
Женщина прищуривается.
– Насколько я слышала, другого в Бессемии нет, – говорит она.
Виоли чувствует пристальный взгляд Леопольда и беспокойство Эмброуза, но заставляет себя улыбнуться.
– До меня доходили слухи. О нем много шепчутся. Говорят, к нему прислушивается сама императрица, – ответила она.
Еще на мгновение женщина задерживает взгляд на Виоли, затем быстро кивает.
– Держитесь от него подальше – все трое. Он не из дружелюбных, и я не хочу, чтобы вы его беспокоили.
Виоли быстро кивает. Последнее, что ей нужно, – это чтобы ее увидел Найджелус. Хотя они встречались всего один раз, она сомневается, что он из тех, кто забывает лица, и у него наверняка найдутся к ней вопросы.
С другой стороны, у Виоли и у самой есть несколько вопросов о том, что именно королевский эмпирей Бессемии делает так близко к Селларии, где в любой момент может лишиться головы.
Мерра показывает им троим комнатку с узкой койкой, умывальником и маленьким столиком, на котором стоит кувшин. Хотя комната скудно обставлена, в ней тепло, и это все, что нужно Виоли.
– Это лучшее, что я могу сделать, – говорит женщина. – Эмпирей и его спутники разместились в трех других моих комнатах.
– Все замечательно, – говорит Эмброуз. – Спасибо тебе, Мерра. Дай нам знать, что нужно сделать.
– Сегодня вечером – ничего, – говорит она. – Вы голодные и уставшие, от вас не будет никакой пользы. Обсудим все утром. Примерно через час можете спускаться на ужин.
Когда она уходит и они остаются только втроем, Виоли испускает долгий выдох.
– Найджелус знает меня, – говорит она. – Он не должен меня видеть.