Через несколько секунд, когда часовой в очередной раз отвлекся, он вскочил на ноги и, как бы изумленно, указал рукой на экран:
— Красный тревожный!
Часовой оглянулся.
— Ничего не вижу… — начал он, бросив на Кану сердитый взгляд — осужденным не полагается разговаривать с часовым.
— Был красный тревожный! — продолжал настаивать Кана, показывая на экран.
Охранник пребывал в нерешительности. Если на экране действительно был красный тревожный сигнал, то его обязанность — немедленно обратиться за распоряжением. А он не был уверен, что сигнала не было.
— Держите меня под прицелом, — посоветовал Кана. — Говорю вам — был красный тревожный!
Охранник вытащил бластер и нацелил его на пленника. Потом прижимаясь спиной к стене и не отводя от него глаз, стал двигаться к экрану.
— Сидеть! — приказал он Кане.
Тот опустился на скамью, но тело его было напряжено до предела, мускулы готовы…
У него будет лишь одна секунда, когда охранник вынужден будет повернуться к нему спиной, чтобы нажать переговорную кнопку под экраном. И, если он сумеет двинуться…
И эта секунда наступила — охранник повернул голову. В то же мгновение Кана распластался на полу, ударив плечами в колени охранника. Голова того с глухим стуком ударилась об экран. Экран разбился. Кана быстро повернулся, готовый продолжать борьбу. Но тело под ним было вялым.
Несколько ошеломленный этот феноменальной удачей — ударившись головой, парень, должно быть, потерял сознание, — Кана встал на колени и торопливо присвоил клинок охранника и его бластер. Но тут же неохотно отложил мехское оружие, а клинок сунул в ножны.
Охранника, связанного собственным поясом и с кляпом во рту, он закатил под скамью так, чтобы от двери его нельзя было увидеть. Затем поправил мундир, надел шлем, потерянный в короткой схватке и, глубоко вдохнув, вышел в коридор, закрыв за собою дверь. У него не меньше пяти минут, прежде чем начнется преследование. Но, имея оружие, он ничем не отличается от сотен арчей на улицах Прайма.
Собственно, с улиц Прайма нужно убраться как можно скорее. Четкой походкой солдата, находящегося при исполнении, Кана миновал коридор и вышел из здания на площадку коптеров, примерно в двадцати этажах над уровнем земли. Из одной стрекозоподобной машины вышел ветеран и она уже была готова улететь, когда Кана махнул рукой. Пилот нетерпеливо подождал его.
— Куда?
Вопрос едва не поставил Кану в тупик — он плохо был знаком с географией города. Но был уверен, что попытка приблизиться к космопорту или одному из трансконтинентальных аэропортов ни к чему хорошему не приведет: там в первую очередь будут выставлены кордоны. Поэтому назвал единственное место, где уже был раньше:
— Дом Найма.
Поднявшись в воздух, машина взяла направление на восток. Кана внимательно смотрел вниз. Можно ли бежать по воде? Из Прайма ведут лишь пять наземных дорог, и каждая имеет контрольно-пропускной пост. Все машины там останавливаются и досматриваются.
Прилетели.
Коптер спустился на стоянку Зала Найма. Кана поблагодарил и на лифте спустился вниз. Но не в сам Зал и не на этажи, где сидели в своих кабинетах офицеры, по найму. Он направился в единственное место, где надеялся не только укрыться, но и обдумать дальнейшие действия.
В комнате записей было так же тихо, как и в то раз, когда он впервые перешагнул ее порог. Одна кабина у входа была занята, остальные — свободны. Кана быстро выбрал четыре катушки и направился в самую дальнюю в ряду кабину. Опустив катушки в машину, сел в глубокое кресло…
Три четверти часа спустя последняя запись была дослушана. Итак… имеются два ответа на его дилемму. Он снял наушники, но с кресла не встал. Что ж, выход есть. Кана стремительно встал и подошел к двери кабинки, чтобы осмотреть помещение. Свет в первой погас, чтобы осмотреть помещение. Свет в первой погас, но теперь были заняты три другие. Не подозрительно ли это? Слишком уж много посетителей… Или планируется какая-то большая экспедиция?
Кана не видел возможности выследить его здесь. Самое логичное в данной ситуации — попытаться как можно быстрее выбраться из Прайма, поэтому никто не должен предполагать, что он станет изучать катушки в архивах Зала Найма.
Два пути… Он снова сел и, глядя невидящими глазами в потолок, принялся размышлять. Морской путь… Плавать он умеет, но в последнее время у него было мало практики. Подземный путь, построенный древними… Может, военная полиция решит, что поскольку один раз его там уже поймали, он не будет больше им пользоваться?