— Мистер… Оллкрафт, — спросила она, стараясь держать себя в руках, — пилот сказал, сколько ему потребуется времени, чтобы найти неисправность?
Гигант захохотал. Схватив кочергу, он шумно помешал угли в камине. Огонь вспыхнул с новой силой.
— Дышите глубже, мисс. Оскар не способен найти даже свою задницу.
— Тролль… — На этот раз в тихом голосе Брука звучал откровенный упрек.
Гигант усмехнулся, и его лицо мгновенно преобразилось. Оно уже не казалось безобразным.
— Прости, малыш Тони, но это правда. Если леди летела сюда с Оскаром, то знает, что он из себя представляет. Не беспокойтесь, мисс, — добавил он с удивительной улыбкой. — Я приготовлю на обед что-нибудь вкусненькое, чтобы скрасить вам пребывание в компании Энтони.
— Обед? — как эхо повторила она неожиданно высоким голосом. — Но, мистер Брук, мне необходимо вернуться домой до обеда. Моя сестра… Долли еще мала, чтобы оставлять ее одну, — Линда глубоко вздохнула. Только не поддаваться панике. Должен же быть какой-то выход. Она судорожно размышляла. — У вас есть еще вертолеты?
Энтони криво усмехнулся.
— Мне очень жаль, но сюда летает только один вертолет. Мало, конечно, но мы кое-как перебиваемся.
— Но должна же быть машина? Или грузовик? Ну что-нибудь?
— Да, у нас есть джип, — начал Тролль, но Энтони перебил его, резко швырнув документы на стол.
— Никаких машин, — заявил он. — Это слишком опасно. Кроме того, возможно, Оскар быстро устранит неполадку. Не принимайте слова Тролля о пилоте всерьез, мисс Грейс. Мистер Оллкрафт был моим пилотом, но теперь не летает, поэтому слишком ревностно относится к преемнику.
Тролль обиделся. Он с грохотом водрузил кочергу на подставку.
— Послушай-ка, малыш Тони, вы с Оскаром друг друга стоите. В любом случае, джип на ходу, как обычно. Я могу отвезти ее…
— Я сказал, никаких машин. — От прежней мягкой иронии Энтони не осталось следа. — Тролль, ступай на кухню и приготовь нам хороший ленч. Мисс Грейс отправится, как только механик починит вертолет. Не раньше.
Оллкрафт исчез так же тихо, как появился, и только по его напряженной широкой спине было видно, насколько он сердит. Во внезапно наступившей тишине Линда переживала бурю чувств. Ее бесил Энтони Брук. Что он себе позволяет? Говорить с ними таким тоном! Его тон не мог быть более безапелляционным, будь собеседники его детьми.
— Мистер Брук, мне действительно надо вернуться домой. Моей сестре всего десять лет, и я не рассчитывала, что задержусь…
Энтони двинул плечом в строну стола.
— Воспользуйтесь телефоном.
Глаза Линды сузились.
— Звонить некуда. Я должна вернуться домой до вечера.
Энтони медленно оторвался от стола, в его движениях сквозила сдерживаемая сила. Голубые глаза сверкали ледяным блеском.
— Вы отправитесь, как только я сочту это безопасным, мисс Грейс. — Он оглядел ее с головы до ног, словно оценивая способность к сопротивлению. — Послушайте, давайте проясним обстановку. Ваш босс настаивал на встрече сегодня, не я. Я был согласен подождать, с покупкой фирмы «Счастливый дом» до Нового года. Более того, я прекрасно проживу и без покупки фирмы. — Их глаза встретились. — Но этого мы не будем говорить вашему боссу.
— Не в этом дело, — начала она, но он поднял палец, заставив ее замолчать.
— Однако это правда, — сказал он. — Давайте будем более откровенны. Я вам не нравлюсь. Я отлично помню нашу последнюю встречу и понимаю, что вы бы сейчас с радостью оказались где угодно, только подальше отсюда. Но вы здесь и должны отдавать себе отчет, какой опасности подвергаетесь. Зима в этих горах пользуется дурной славой, и, если уж вы очутились в такой ситуации, мы оба вынуждены смириться с этим.
Линда была слишком возбуждена, чтобы прислушаться к его словам.
— Моя сестра не может без меня, мистер Брук, — повторила она упрямо. — Мне кажется, вы не понимаете…
— Нет, черт побери, это вы не понимаете. — Он взял ее за плечо и силой повернул к окну. — Смотрите. К жилищу Оллкрафта ведет дорожка. Мы ее вымостили, а по краям весной растут тюльпаны. Вы ее видите? Вы можете хотя бы догадаться, где она?
Она ощупывала глазами белые сугробы, покрытые рябью поземки, но ничего похожего на дорожку не видела.
— Конечно, не можете, — сказал Энтони.
Девушка хотела повернуться, но сильная рука не пускала. Она не решалась заговорить. Он был напряжен, почти рассержен, и она понимала почему. Может быть, потому, что они оба затронули прошлое, вспомнили тот день три года назад, когда Линда произнесла непростительные слова?