И неожиданно пришло решение. Она должна поехать в Италию и разыскать семью своей мамы. Не сейчас, пока что она нужна Харриет.
Когда Франческа поднялась, боль от неразделенной любви не стала меньше, но вместе с тем в ней теперь жила и решимость воплотить свои планы на будущее. Она никому ничего не скажет. Просто однажды она исчезнет, оставив только письмо.
Глава 9
С Джеком Линслейдом Франческа познакомилась на приеме, на его вилле в Тоскане. У него еще был загородный дом в горах на юге Франции, вилла в Палм Бич и пентхаус в Лондоне. Он слыл мультимиллионером, и делал свой бизнес в какой-то отрасли тяжелой промышленности.
Уже год она жила в Италии. Нельзя сказать, что это был счастливый год, но вполне насыщенный и интересный. Ступив на землю Италии, она заставила себя напрочь отрешиться от прошлого и заняться сегодняшним днем.
Италия подходила для этого как нельзя лучше. Пусть ее мечта стать модельером оставалась всего лишь мечтой, но здесь она оказалась в той стране, где на моду не смотрят как на приятный пустячок, а подходят со всей серьезностью.
Найти следы ее матери оказалось не так уж трудно. Материнская фамилия указывала Франческе на одно из самых влиятельных семейств страны, обосновавшихся во Флоренции. На самом лучшем, литературном итальянском она написала бабушке, когда в своих поисках выяснила, что дед умер несколько лет назад. Она сообщала, что у нее нет других родственников и что в настоящее время она находится в Риме.
Напрасно прождала она целый месяц, а потом решила, что бабушка не хочет ворошить прошлое. Ну что ж, такое положение дел она тоже принимала в расчет. Но было как-то обидно не получить в ответ ни строчки.
Однажды вечером Франческа возвращалась со службы — сезонной работы в одном туристическом бюро — и увидела у дверей своего пансиона роскошный автомобиль. Возможно, она и не обратила бы внимания на этот «Альфа-Ромео», если бы не куча соседских мальчишек, которые облепили его. Такие машины были в ее районе редкостью и, мимолетно глянув на сидевшего за рулем прилично одетого итальянца, она прикинула, кого бы он мог здесь ожидать.
— Минутку, синьорина!
Сначала Франческа не поняла, что это относится к ней. И, только когда он спросил на английском: «Вы ведь Франческа Хартли, не так ли?», она обернулась.
Мужчина вышел из автомобиля и приблизился к ней. Импозантный, с тонко очерченным лицом, он был в возрасте Каспара, а ростом с нее.
— Да, это я. Откуда вам известно мое имя?
— Я тебя сразу узнал. У меня в доме висит портрет, который мог бы быть написан с тебя. Я твой кузен Джованни, старший сын брата твоей матери, — объяснил он. — Дед и отец умерли, так что теперь я глава семьи. Извини, что мы не сразу ответили на твое письмо. — Он огляделся вокруг. Мальчишки висели на его авто, другие стояли поодаль с открытыми ртами. Из окон высовывались любопытные женщины. — Здесь нам не дадут поговорить. Можно мне тебя куда-нибудь пригласить?
— Хорошо, — чуть помедлив, согласилась Франческа и прошла к автомобилю.
Он предупредительно открыл ей дверцу.
— Не слишком хороший квартал, — заметил он, когда машина отъехала.
— Возможно. Но, по крайней мере, люди здесь доброжелательные и чуткие.
Должно быть, он неправильно истолковал ее ответ, потому что тут же с жаром возразил:
— Поверь мне, Франческа, никто в семье не относится к тебе плохо, и у нас не было намерения обижать тебя. Это просто стечение обстоятельств. Моя жена только недавно узнала о твоем письме. — Он казался очень взволнованным. — Бабушке, должен тебе сказать, почти девяносто. Она уже слаба и умом, и глазами. Обычно ей читает Мария, ее горничная, но та и сама не намного моложе.
На некоторое время он отвлекся от разговора, прокладывая себе дорогу в потоке машин, потом продолжил:
— То, что было давно, она помнит лучше, чем вчерашний день. Ей не слишком-то легко жилось с дедом, он был настоящий тиран. Подчас бабушка забывает, что он уже умер. И когда Мария прочитала ей твое письмо, она испугалась, что оно попадет мужу на глаза, и велела сжечь его. А потом снова впала в детство.
— Бог мой, я не знала, что мое письмо так на нее подействует, а то бы не стала писать его.
— Да ты что! — темпераментно воскликнул Джованни. — И думать забудь! Я не такой, как дед! Я так рад, что ты объявилась. Уж ты-то вообще не имеешь никакого отношения к той давней истории. На наше счастье, Мария не послушалась бабушку, а отдала письмо моей жене. — Он посмотрел на Франческу с хитрой улыбкой. — Хоть я и не деспот, однако человек осторожный. Не то что моя жена, у нее слишком доброе сердце. Я решил сначала посмотреть на тебя, прежде чем брать в свой дом.