Крайнев принес вина. Они разлили его в высокие бокалы и подняли тост за тех, кого сейчас не было с ними, за тех, кто в блиндажах, в холодных промерзших окопах готовился к великому наступлению на Германию.
Крайнев выпил вино и вдруг почувствовал, что за эти годы верные, подлинные друзья появились вокруг. Верные в беде и в счастье, непоколебимые, честные. Он сказал об этом — и все удивились, насколько совпали их мысли. Ведь именно такое чувство появилось у каждого из них.
В институте стратосферы еще играла музыка и девушки неутомимо танцевали, а в блиндаже, отрытом на Мангу- шовском плацдарме недалеко от Варшавы, давно наступила тишина. Уснул Сергей Король, накрывшись одним одеялом с Орленко, потому что второе они отдали гостю. Они спали сладко, как спят дети или солдаты, давно привыкшие к боям.
Однако в ту ночь им выспаться не пришлось. Прибежал посыльный, разбудил Короля, протянул пакет.
— Вот и на завтра боевой приказ, — сказал Король, развернув пакет.
Полк Сергея Короля должен был поддержать пехотную дивизию. Это наши войска прощупывали оборону немцев перед большим наступлением.
И в первый день сорок пятого года Сергей Король вел бой, расширяя Мангушовский плацдарм. Медленно начиналось генеральное наступление.
А через десяток дней был отдан приказ и артиллерия заговорила полным голосом. Содрогались завислянские леса, и Король, уже не оглядываясь, повел свой полк в наступление.
Он врезался все глубже и глубже в немецкую оборону, пока она не лопнула; танки покатились с грохотом и ревом в тыл немцам, сметая все на своем пути.
Король далеко оторвался от пехотных частей. Он держал связь только по радио да еще через Росовского, который время от времени прилетал к нему.
Всем было ясно, что немецкие фашисты стоят на краю бездны и нужно их туда столкнуть.
Странное чувство охватило Короля, когда его танки перешли границу Германии. Под стальными гусеницами скрипела скованная морозом земля, которую ненавидели миллионы советских людей, к которой мечтали добраться, чтобы уничтожить гитлеровскую нечисть. Теперь нужно только добить зверя, сделать это как можно скорее и малой кровью.
И когда до Одера было уже совсем недалеко и Король был уверен, что плацдарм удастся удержать, он неожиданно получил приказ повернуть круто на север.
Ничего не понимая, Сергей только руками развел. Он готов был заподозрить ошибку, но прилетел Росовский и все прояснилось.
В нескольких километрах от дороги, по которой двигался полк Короля, находилась та самая бетонная тюрьма с аэродромом, где когда-то держали Юрия Крайнева. Она была превращена теперь в огромную лабораторию специального назначения.
Танки пошли на север. И не прошло и нескольких часов, как высокая бетонная стена выросла перед ними.
На своем виллисе Король дважды объехал это огромное бетонное сооружение, но нигде не нашел ни малейшего намека на ворота или какой-нибудь вход. Бетон всюду был одинаково крепок. Стена тянулась на большое расстояние: каждая сторона квадрата занимала около четырех километров.
Асфальтированная дорога шла вдоль всего сооружения. Свежих следов машин на ней не было. Очевидно, в эту тюрьму вел откуда-то подземный ход, либо доступ в нее был только с воздуха. Вокруг шумели зимние, заснеженные леса, и ни одного селения не было видно поблизости.
Мертвая тишина стояла за высокой стеной. Казалось, внутри нет ничего живого. Однако Король был приучен к неожиданностям войны, и не верил в эту тишину. Потому он и ждал прилета Росовского, чтобы произвести разведку и потом уже решить, как действовать дальше.
Легкий У-2 появился точно в назначенное время. Он летел низко, почти касаясь верхушек деревьев, и сел прямо на асфальтовое шоссе. Росовский выскочил из кабины и поспешил к Королю. Он передал пакет с приказом, а сам стал готовиться к полету.
— Погоди, куда ты? — остановил его Король. — У меня к тебе большая просьба.
— Как раз твою просьбу я и собираюсь выполнить, — засмеялся Росовский. — Сейчас я посмотрю, что там на этом аэродроме делается.
Росовский поднялся в воздух, и широкое поле аэродрома за бетонной стеной предстало перед его взором. Вначале Росовский летел осторожно, ежеминутно готовый свернуть и сесть прямо на шоссе, как только появится малейшая опасность, но потом осмелел, поднялся выше и стал осматривать аэродром.
Огромная площадь была безлюдной. Несколько самолетов стояло в разных углах под стеной. Возле них тоже не было ни живой души. Росовский долго кружил над большим домом странной архитектуры, стараясь все как следует рассмотреть.