«Гильдия!»
«Отступники!»
«Понесут наказание!»
Причем, рождались эти мысли совсем рядом.
Телепат понял, как отомстить Кецалю.
— Он предал вас!
Д'арно не сразу сообразил, что говорил… Телепат!
Кецаль как раз расписывал прелести собственной резиденции.
— За той дверью, — продолжил урод, — агенты Гильдии, как только им подадут знак — дернут за шнур звонка, они ворвутся сюда.
Побелевшее лицо хозяина исказила гримаса, отдаленно напоминающая улыбку.
— Это… это… шутка, он шутит…
Д'арно не первый год жил на этом свете, он обернулся к Дункану:
— Камень, скорее, сматываемся отсюда!
В это время дрожащая рука дернула за шнур.
Мысли торжества, мысли отчаяния, ненависть, чувство выполненного долга, мысли о грыже, которую наконец-то вылечат…
Какой букет! Какой вкус!
Телепат с удовольствием погрузился в смакование чувств и образов.
Гильдийцы выскочили из засады — азарт, чувство исполняемого долга, немного ненависти к отступнику — у одного, самого молодого.
Добыча растерянно простукивает карманы в поисках Камня Перемещения — признаки паники.
«Быстрей, быстрей!» — у второго — нетерпение.
«Грыжа, как вовремя подвернулись эти двое. Теперь мне позволят вылечить грыжу!» — это понятно — родной Кецаль.
Телепат не волновался за себя, ни сейчас, ни в будущем. Он слишком, слишком ценен, а сомневающимся можно с легкостью внушить эту мысль.
Основной целью гильдийцев, был Дункан Трегарт, к тому же, он находился ближе к нападающим.
Но у него Камень…
Телепат решил насолить Кецалю еще больше. Небольшое, почти филигранное вмешательство — жаль не видят сородичи — и гильдийцы, словно мебель, обминув Трегарта, кидаются на Вольного Прыгуна.
Внутренне Телепат содрогался от хохота.
В руках Трегарта наконец-то появился Камень.
— Беги! Дункан, беги! — Д'арно бился в руках молодчиков из засады.
Трегарт колебался.
И снова небольшая корректировка.
Дункан поднял к лицу Камень, и… исчез.
Не сдержав чувств, Телепат захохотал в голос.
Что на него нашло?
Почему?
Отчего?
Дункан рассеянно смотрел на Камень у себя на ладони. Полированные бока не менее рассеянно отражали свет.
Бросить друга!
В беде!
Сбежать, дрожа за собственную шкуру! Как последний трус.
Вернуться!
Да, вернуться!
Камень, в ожидании работы, покорно грел ладонь.
Но что он может противопоставить Гильдии?
Один человек против махины, повелевающей тысячами миров, миллиардами подданных…
Бороться, ввязываться в драку — безумство!
Или…
Камень по-прежнему лежал на ладони.
Как там говорил Гаан…
Сложный узор из линий и цветных пятен, едва Дункан закрыл дверь, вновь возник на матовой стене.
Не оглядываясь, от галереи кабинок, прямиком через огромный зал, Трегарт двинулся к комнатам персонала.
Заклейменный раб препроводил клиента за одну из дверей.
Невероятное совпадение, но служащий за конторкой оказался тем же, что и во время посещения Хитры с Д'арно.
Два из трех глаз внимательно изучали клиента.
— На Юзию за одного, — Дункан без сожаления снял запонки и заколку для галстука.
Как и в первый раз, предметы исчезли с отточенной практикой быстротой.
Защелкали клавиши невидимого пульта.
— Прошу туда, — трехглазый кивнул на дверь.
Как рассказывал старик, Юзия была миром, населенном огромными ящерами.
Трегарт стоял на пятачке поляны, отвоеванном у первобытного леса.
Из-за высоких деревьев с голубоватыми раскидистыми, словно растрепанное мочало, кронами раздавались душепробирающие рыки.
Хотя в таких джунглях достаточно крупных хищников водиться не могло, небольшой размер не гарантировал безопасности.
Дункан поспешил к Проходу.
Снежный мир. Мороз пробирает до костей, ветер, поднимая тучи мух-снежинок, бавится, забивая ими глаза, рот и уши.
Планета живо напомнила Трегарту мир, через который он попал сюда.
Следующей оказалась пустыня. Целых три солнца в зените только первые полторы минуты несли блаженство. Блаженство покинуло тело с остатками холода. Пришли мысли — что доставляет большие мучения? Жала или холод? Почти извечный вопрос.