— Гильдия? — Дункан наклонился к существу. — Старик, что ты знаешь о Гильдии?
— Он же сумасшедший, ты прав, пока окончательно не замерзли, надо выбираться отсюда.
— Что ты знаешь о Гильдии? — настойчиво пускал пар в лицо аборигену Дункан. — Что?
Несчастный забился в глубину ниши, сверкая перепуганными глазами.
— Ничего, ничего. Я не должен говорить, иначе — соты. Я не хочу в соты! — неожиданно закричал он. — Я ничего не сделал! Ничего! — так же быстро, как началось, буйство прошло. — Мне здесь хорошо, очень хорошо… немного холодно… нет шоколада, а так — хорошо…
— Слышал, слышал, он знает о Гильдии, сотах!
— Возможно, один из предателей-агентов, спасающийся от справедливого наказания, — равнодушно бросил Золот. — Какой-нибудь зарвавшийся божок.
— Бог, бог, да, я был богом! О-о-о, бог, а она пришла ко мне — прекрасная темнокожая Гюльтай… нет, темная кожа была у Марины, точно, у Марины, а Гюльтай была… мы поженились… у нас были дети, нет, дети были у Рсулы… да, Рсула сказала, что мальчик, когда вырастет, станет…
— Хит Санников, — произнес Дункан.
Услышав знакомое имя, старик снова встрепенулся.
— Санников, о-о-о, Санников — великий человек. Он умер, давно.
— Ты можешь вывести нас отсюда?
— Вести, везти, мне везло, мне очень везло, тогда, когда на нас напал дозор Ворглов. Я ушел на разведку… потом вернулся… они все умерли! — старик заплакал.
Ворглы — знакомое слово, где-то Дункан его уже…
— Что ты с ним возишься, пошли отсюда! — прервал размышления Золот.
— Погоди! — Трегарт снова обратился к старику. — Слушай, Проход, ты знаешь, что такое Проход?
— Проход, нет, нет, там Гильдия, я ничего не сделал!
— Успокойся, успокойся, мы не пустим Гильдию, только покажи Проход.
— Я не виноват, это все она — Гюльтай, Рсула, Селена, потом Ворглы — они меня довели, сами, я не виноват!
— Если не покажешь Проход, мы приведем Гильдию, сюда, они засадят тебя в соты.
— Нет! — старик вцепился в одежду Трегарта, в сравнении с удушающим облаком, окружающим его, даже вонь Флостеров казалась райским фимиамом. — Только не соты, не соты… охоты… охота… да, мы были на охоте, знатная, давно я так не отдыхал. Я тогда завалил деведя, сам, лично. Потом мы пили с правителем…
— Соты, — напомнил Дункан.
— Нет, только не соты!
— Проход!
Неожиданно умалишенный оттолкнул Трегарта и, передвигаясь на четвереньках, заковылял вдоль изрытой стены.
— Куда это он? — удивился Золот.
— За ним!
Несмотря на необычный способ, перемещался он довольно резво. Агенты едва поспевали следом.
Наконец груда тряпья остановилась у одной из каверн.
— Там, — корявый палец указал на нишу.
— Что он хочет этим сказать?
Дункан подошел ближе, по коже прошло знакомое покалывание.
— Это… это Проход! — не без труда поверил собственным ощущениям Трегарт.
— Ты уверен?
— Да! — Дункан пролез дальше, кожа, как всегда в близости Прохода, откровенно зудела.
— Нелишне знать, куда он ведет?
— Какая разница, лишь бы отсюда!
— И ты можешь его активировать?
— Хоть сейчас!
— Гильдия, соты! — пискнув, старик припустил в обратном направлении.
— Тогда, давай.
Трегарт сосредоточился, он скорее почувствовал, чем увидел, как земляная стена перед ним размягчилась…
Воздух с той стороны был далеко не горяч, но после холода воронки, казалось, они перенеслись в знойную пустыню.
Оба путешественника некоторое время молчали, наслаждаясь состоянием неземного блаженства, когда продрогшее тело каждой клеточкой, губкой, впитывает живительное тепло.
Шорох листьев перемежался далекими криками животных.
— Лес?
— Лес, — согласился Золот.
— Выбрались, выбрались! — Трегарт прыгал не столько от обилия чувств, сколько для согрева. — Что теперь? Ищем жилище и… и пожрать, — живот, одобрительным бурчанием, высказал свое согласие.
Похожим звуком, отозвался желудок Золота. С той поры, как они пообедали в камере, во рту не было ни крошки.
— Нет, незнакомая местность, темно, к тому же — лес, возможны хищники. Самое разумное — лечь спать, чтобы по видному, с новыми силами…
— Самое разумное чего-нибудь пожевать, — Дункан подошел к ближайшим кустам, оторвал листок и осторожно засунул его в рот.
— Не советую, — Золот изучал деревья на предмет пригодности для ночлега. Как назло, в поле зрения все стволы внизу были гладкие с густыми кронами в далекой тьме. — Можешь подхватить несварение желудка, вкупе с поносом, или того хуже — отравиться.