Трудно что-либо возразить: и тогда, и сейчас можно найти сколько угодно детективов, написанных куда лучше, чем рассказы Конан Дойля. И, тем не менее, именно "Записки о Шерлоке Холмсе" создали чрезвычайно устойчивый миф (по терминологии Переслегина - "информационную голограмму"): по количеству экранизаций, зависимых текстов и т. п. герои Конан Дойля намного превосходят всех своих конкурентов. Они становятся героями анекдотов, в Лондоне действует "дом-музей Шелока Холмса"...
При этом мифообразующие тексты - очень разные. Трудно сравнивать "Властелина колец" - трилогию в несколько сотен страниц, практически безупречную с литературной точки зрения, в которую автор вложил своё миропонимание, свою философию, свою душу, на которую он потратил двадцать лет жизни - и те же "Записки о Шерлоке Холмсе", цикл слабо связанных между собой рассказов, о литературных достоинствах которых уже было сказано, и которые автор писал исключительно для зарабатывания денег. Тем не менее, эти такие разные произведения породили мощные мифы. А вот, например, Честертон, писавший почти, как Конан Дойл, только лучше, создать мифообразующий текст не смог. И "Хроники Нарнии" Льюиса, появившиеся раньше "Властелина колец", не породили сравнимого по силе мифа (притом, что популярность их всегда была высока).
Лирическое отступление: об исторических альтернативах
С.Б. Переслегин объясняет эти странные явления с помощью своей теории вероятностной истории, суть которой в следующем.
Историк не является очевидцем исследуемых событий. Они либо произошли слишком давно, либо слишком масштабны для того, чтобы историк мог бы опираться на свой личный опыт (невозможно изучать напрямую форму Земли, находясь на её поверхности). В связи с этим, история строится на основе "информационных следов" - косвенных сведений: от летописей и телепередач до глиняных черепков и циклопических развалин.
Косвенные сведения, в том числе - документы, всегда требуют интерпретации. Даже если игнорировать тот очевидный факт, что авторы документов в огромном большинстве случаев политически, идеологически или религиозно ангажированы, всё равно: "...источники отражают субъективную информированность автора. Увы, стремясь поведать потомкам правду, только правду, всю правду и ничего, кроме правды, отшельник в тесной келье может добросовестно заблуждаться." ***
Как правило, проблема решается с помощью "контекстной интерпретации". Грубо говоря, историк "заранее знает", какие примерно события в данный период времени могли/должны были произойти. На основании чего и интерпретирует "информационный след". Представление же о том, как "должно быть", зависит от исторической теории, сторонником которой является данный исследователь. Например, увидев наскальный рисунок, где человек изображён с кругом вокруг головы, сторонник традиционной версии сочтёт, что имеется в виду нимб, а сторонник теории палеоконтактов Э. фон Деникена заявит, что обнаружено изображение астронавта в шлеме.
Абсолютно достоверных исторических свидетельств не существует. Всегда есть вероятность, что какой-то документ был неправильно понят, неверно датирован, что он - подделка и т. п. Поэтому, при желании, "неудобное" для данной исторической теории свидетельство всегда можно игнорировать. Подобная неоднозначность истории приводит к появлению разнообразных исторических мифов - конфессиональных, идеологических, национальных и т. д.
"Что же получается? Получается, что любое событие в прошлом, например вторая мировая война, может быть, происходило, а может быть, и нет. Как должен поступить в этой ситуации честный историк-исследователь? Очень просто - заменить привычную концепцию единственной истории и однозначного прошлого моделью, в которой рассматривается совокупность альтернативных историй, а затем перейти к совместному описанию всех таких историй. И не надо бояться, что в каких-то из них не было монголо-татарского ига, а в других день 25 октября 1917 года будет значиться днём начала атомной войны. Так мы переходим к модели вероятностной истории." ***
Таким образом, оказалось, что построить исчерпывающую, непротиворечивую и на сто процентов верную модель прошлого - принципиально невозможно. Вопрос был лишь в том, носит эта невозможность гносеологический или же онтологический характер. Иначе говоря, мы просто не можем знать, как реально шла история, или же никакой однозначной истории не было?