К порогу приближался отряд в черных блестящих доспехах. Во главе, высоко подняв голову, уверенно шел стройный мужчина одних с Галеном лет в безупречном кремовом кителе. Ветерок, сколько ни пытался, так и не смог растрепать песочного цвета волосы, спрятанные под кепкой. Его спутников с головы до пят покрывала броня, как жука-скарабея — панцирь. Бластеры и винтовки в руках сулили скорое кровопролитие. Солдаты двигались шаг в шаг со своим командиром, — на взгляд Галена, они были с ним единым целым.
Человек в белом остановился в паре метров от порога.
— Тебя непросто найти, Гален, — сказал он без тени улыбки.
— Так и задумывалось. — Хозяин дома тоже не улыбнулся, хотя мог бы. Он мог бы представить, что нет ни этой фермы, ни сумрачного неба и что солдаты — всего лишь тени, а вокруг него — кабинет на Корусанте, где он вновь схлестнулся в споре с другом и коллегой Орсоном Кренником.
Впрочем, от этой ностальгии никакого проку. И Орсон определенно знал это не хуже его.
Машинально теребя перчатки, высокий гость преувеличенно вытянул шею и осматривал поля.
— Чтобы человек твоих талантов — и занимался земледелием?
— Зато это мирная жизнь, — возразил Гален.
— Но одинокая, полагаю.
Этими словами Орсон сразу объявлял о своих намерениях и поднимал ставки. Гален был отнюдь не удивлен.
— Да, с тех пор как умерла Лира, — ответил он.
Уголок рта Орсона изогнулся, словно вести застали его врасплох.
— Мои глубочайшие соболезнования, — произнес он и, повернувшись к солдатам, заговорил уже более решительно: — Обыщите дом. Любые механизмы обесточьте — наши техники их изучат.
Четверо штурмовиков послушно и торопливо двинулись к порогу. Гален шагнул в сторону, пропуская их внутрь.
— Ты же не подстроил никакой ловушки? — поинтересовался Орсон. — Не станешь же ты причинять вред патриотам, исполняющим свой долг?
— Нет.
— Нет, — кивнул гость. — Меня всегда восхищало твое постоянство. Гален Эрсо — человек чести, и никакие обстоятельства не в силах этого изменить.
Из дома послышался оклик, и еще один солдат поспешил внутрь. Гален подавил позыв обернуться.
— Чести — возможно. Но всего лишь человек.
Орсон развел руки в стороны, обдумывая услышанное, сделал шаг в направлении жилища, но тут же остановился.
— Когда она умерла? — спросил он.
— Кажется, два-три года назад. У меня до сих пор все как в тумане.
— Она была чудесной женщиной. Сильной. Знаю, ты ее очень любил.
— Чего ты хочешь?
Сказав это, он совершил ошибку. Гален вздрогнул, услышав получившиеся чересчур резкими собственные слова, и едва сумел это скрыть. Ему во что бы то ни стало нужно было продолжать игру, чтобы подарить Лире и Джин больше времени. Вместо этого он проявил нетерпение.
Орсон ответил небрежно, с притворной прямотой человека, который слишком устал, чтобы лгать:
— Работа зашла в тупик, Гален. Ты должен вернуться.
— Я не сомневаюсь, что ты и твои подчиненные справятся.
— Неправда, — отрезал Орсон. — Ты никогда не отличался особой скромностью.
— А ты должен больше верить в собственные умения, — посоветовал Гален. — Я тебе говорил об этом, когда мы, по сути, были еще детьми. Ты мог бы делать все то же, что и я, но предпочел не углубляться. Управленчество привлекало тебя больше голой теории. Что же, я всегда уважал это твое решение, но это не повод принижать собственные достоинства.
Он сказал сущую правду — и ради того лишь, чтобы уязвить старого друга, сыграть на его комплексах. Гален говорил размеренно, легкомысленно. Возможная ярость Орсона совсем не пугала его. Он боялся сосредоточенности, быстроты и эффективности решений, а приступов гнева — ничуть.
Гость лишь поморщился. Попытался вымученно улыбнуться, но не преуспел.
— Ты должен вернуться. И ты вернешься.
Что ж, дело зашло в тупик. Гален распрямился. Близилась развязка.
— Ни за что. Мое место здесь.
— И будешь ковырять лопатой землю? Мы были на пути к величию, Гален. Еще чуть-чуть, и мы бы даровали Галактике безопасность и мир.
Ушей Галена достиг звук бьющейся посуды — солдаты неустанно продолжали обыск. Он принялся составлять в уме перечень тарелок и ваз, хранящихся в доме, но быстро бросил это занятие. Все это — лишь суета.
— Ты перепутал мир с террором. Ты лгал мне о том, что мы строим.
— Только потому, что ты с готовностью верил.
— Ты хотел убивать.
Гость пожал плечами. Аргумент ни капли не поколебал его уверенности.
— Нужно же было с чего-то начать.