Воспоминания и реальность смешались в кучу. Бодхи был на Джеде, более того, даже никогда не покидал ее, и теперь смотрел на долину, где должен был стоять Священный город. А над ним, в небесах…
— Нет, — шептал он. — Нет!
Это было вовсе не спасение. Это какой-то трюк Бор-Галлета. Вот в чем была причина, по которой Бодхи дезертировал, бросил друзей, доверился словам Галена Эрсо, терпел пытки и унижения: нужно остановить разрушитель планет, не дать ввести боевую станцию в строй. То, что предстало перед его глазами, не было реальным. Просто не могло быть.
— Этого не должно было случиться, — шептал пилот, хотя его никто не слушал.
Он опоздал. Это была его вина.
Порыв горячего ветра, прорезавшего холодный воздух, едва не сбил парня с ног. Пыльная буря приближалась.
Вдруг до него донесся другой шум, отличавшийся от ревущей вокруг стихии. Прямо перед ними снижался U-транспортник UT-60D. Неуклюже нырнув в неистовые воздушные потоки, он попытался поравняться с уступом.
Бейз сгреб в охапку Чиррута и бросился к кораблю:
— Ну, вперед!
«Ради чего? — задумался Бодхи. — Нам все равно крышка».
Тут кто-то хлопнул его ладонью между лопаток.
— Пошел! — крикнул новый голос.
Его обладатель пронесся мимо, увлекая за собой девушку. Наверное, Бодхи видел этого мужчину раньше. Пилот вспомнил ласковый, почти жалостливый голос.
«Ради чего?»
Да просто он не хотел умирать.
Бодхи бросился вслед за мужчиной, Бейзом и Чиррутом. В воздухе становилось все больше пыли. Песок хлестал парня по коже и трепал волосы. Он не слышал, как открылся люк корабля, но увидел просвет — словно посреди бури распахнулось окно. Бежавшие впереди спутники устремились к этому проему и одним прыжком преодолели оставшееся до него расстояние. Бодхи тоже прыгнул, но дрожащие ноги подвели его. Он уже падал мимо, когда его схватила чья-то рука и грубо втащила внутрь прямо перед тем, как люк закрылся.
Бодхи так и не понял, кто спас ему жизнь.
— Вытаскивай нас отсюда! — раздался голос. — Давай, жми!
Пассажирский отсек заходил ходуном. Бейз, Чиррут и девушка пристегнулись к креслам ремнями, чтобы тряска не расшвыряла их по стенам. Но даже с полом, уходящим из-под ног, металлическими завываниями ветра, бьющего по обшивке, Бодхи ощутил спокойствие. Он был на корабле. Он попал в свою стихию.
Корпус застонал, когда по крыше транспортника ударило что-то тяжелое. Палуба ухнула вниз, пилот упал на четвереньки, и запястья пронзила острая боль. Корабль накренился, и Бодхи начал скользить. Он узнал рев знакомого переделанного «Инкомом» резервного двигателя 9XR, надрывно противостоящего буре.
Парень пополз вперед и забрался в кабину пилота. Он никогда раньше не видел рубку U-транспортника.
Кораблем управляли дроид и мужчина — тот, что обогнал Бодхи в последний момент.
«Кассиан? Кажется, так его зовут?»
Они лихорадочно регулировали тягу, стараясь скользить по пыльным волнам, и уводили машину из самого пекла, проносясь мимо скал, крошащихся прямо на глазах.
Парень не вмешивался. Он видел, как руки Кассиана и манипуляторы дроида порхают над панелью управления. Бодхи наблюдал за показаниями приборов и датчиков, которые в нынешних условиях были практически бесполезны. Он почувствовал, как транспортник, подхваченный бурей, сотрясается, пытаясь сравняться скоростью с ветром. Потом над кабиной нависла тень, словно тяжелое горячее облако набрало высоту, а теперь опадало.
Бодхи понял, что все равно умрет. Его спасение подходило к концу. И виноват в этом он сам. Если бы он поспешил, повстанцы могли бы остановить разрушитель планет.
— Простите, — прошептал парень.
Кассиан и дроид его не слышали.
Пилот вдруг понял, что Бор-Галлет покинул его разум. Нахлынувшие на Бодхи воспоминания были необыкновенно живые, как и те, что выхватывало чудовище. Парень посмотрел в иллюминатор и вместо пыльной бури увидел изумрудно-бирюзовые оттенки гигантских газовых облаков. Разряды молний, словно удивительные танцоры, скакали от одного облака к другому, воспламеняя и разрывая их на части. Бодхи смеялся в рубке своего челнока типа «Ню», едва ли подходящего для тренировочных полетов. Челнок вращался и скакал, а однокашники подбадривали Бодхи.
Это было такое спокойное воспоминание. Чистейшая безмятежность. А потом его полет сквозь газовый гигант Бамаяр-9 прервался, и пилот снова оказался посреди пыльной бури, а вокруг U-транспортника смыкалась тьма.
— Смотрите! — закричал парень и потянулся к искорке света в иллюминаторе, просвету в пыли, который уже накрывала падающая сверху волна.