Здравствуй, Теммин Уэксли, — говорит она. — Прости, что я сразу перейду к делу, но время не терпит. Мне нужно знать, что ты видел над Джакку. Расскажи мне то же, что говорил Лее.
Лея была первой, кого они увидели вскоре после того, как сошли с «Мотылька», совершившего посадку на Чан- дриле. Первой и единственной, потому что они направились прямиком к ней. Кому еще они могли рассказать? Принцесса покровительствовала им во всем — им никто не давал разрешения охотиться на Слоун, так же как никто не разрешал искать Соло и освобождать Кашиик. И теперь Теммин сомневается, стоит ли выкладывать все Канцлеру.
Мон Мотма — важная персона, в присутствии которой он чувствует себя совсем крошечным. Мальчишка бросает панический взгляд на Синджира, потом на Лею. Бывший имперец пожимает плечами, а принцесса едва заметно кивает в знак молчаливого одобрения.
Империя на Джакку, — как можно бесстрастнее произносит Теммин.
В каком смысле?
В смысле... там на орбите целая куча кораблей.
Сколько и каких?
По крайней мере один звездный суперразрушитель. Еще пара десятков обычных звездных разрушителей, причем это только те, что мы видели, — возможно, на другой стороне планеты есть и другие. Повсюду СИД-истреби- тели, и... — Он сглатывает комок в горле. — Нам удалось Уйти, но там осталась моя мама. И мой дроид.
Вместе с одним из членов нашей команды, — вмешивается Синджир. — Джее Эмари. Охотница за головами. Мне мало кто по душе, но они с Норрой мне нравятся, так что нам хотелось бы их оттуда забрать, если вы не против. Хотя дроида возвращать вовсе не обязательно, — вполголоса добавляет он.
«Заткнись, Синджир».
Ситуация весьма... щекотливая, — говорит Мон Мотма.
Щекотливая? — смеется Синджир. — Еще бы ей не быть щекотливой! Вы ведь искали Империю? Ну вот — та-дам, нам это удалось. Мы их нашли. И в качестве награды я бы хотел, чтобы вы послали все свои корабли и все свои драгоценные войска, чтобы стереть их в порошок, пока мы с парнишкой будем спасать нашу команду. Вернее, нашу семью.
Ваше присутствие возле планеты, как и всю вашу миссию, никто не санкционировал.
Лея высоко поднимает голову, глаза ее сверкают.
Еще раз повторяю: они были там с моего разрешения.
Твое разрешение и разрешение Сената — вовсе не одно и то же, — возражает Канцлер.
Радуйся, что это не так, поскольку в данный момент Сенат настолько труслив, что даже не решится позволить использовать носовой платок при громком чихании. Напоминаю, что операция на Кашиике увенчалась успехом и мы обошлись без твоей помощи.
Охота на гранд-адмирала Слоун — это компетенция Новой Республики, а не какой-то алдераанской принцессы и ее друзей... — Повисшее напряжение напоминает натянутый трос, но Канцлер внезапно дает слабину. — Извини, Лея, — глубоко вздохнув, говорит она. — Ты была права тогда и права сейчас. Освобождение вуки было правильным делом. И если Империя действительно на той планете...
Именно этого мы и ждали, — заявляет Лея более примирительным тоном. — Возможно, это и есть конец войны. Я знаю, что ты не поддерживаешь военных действий как таковых, но именно в результате военных действий были разрушены две их боевые станции. Именно наши войска освободили Акиву и захватили Куат. К этому нужно относиться всерьез. Если это правда, мы должны атаковать.
Погодите, — удивляется Теммин. — Атаковать?
Перед его глазами вновь проносятся картины космоса
над Джакку: вездесущие СИД-истребители, его собственное холодеющее нутро, вскипающая кровь, улетающая прочь в спасательной капсуле мать. Если на Джакку придет война, она окажется в еще большей опасности. Война — вот что имел в виду Синджир, когда говорил, что нужно послать «все их корабли и все их драгоценные войска». Нет, только не это.
Но никто не обращает внимания на его вопрос, даже не пытаясь хоть немного развеять его опасения.
Да, — кивает Лее Канцлер. — Но не стоит торопиться. Пока мы даже не знаем, что там происходит. Почему именно эта планета? Какой отпор нас там ждет? Мы хотим, чтобы этот бой стал последним для Империи, а не для нас.
Мы сделаем все, что потребуется. Только скажи, — заверяет Лея.
Да, — кивает Синджир. — Мы готовы.
Канцлер выпрямляется. От ее слабости не остается и следа, лицо вновь превращается в холодную невозмутимую маску.
Хорошо. Будьте наготове. Нужно все обсудить в Сенате — я не могу санкционировать столь важную операцию без их одобрения, но, подозреваю, после Дня освобождения им наверняка захочется в последний раз попробовать имперской крови. Пока же мне нужна информация. Я не могу предъявить им одни догадки, в этом случае они меня просто похоронят. Главная задача — собрать факты. А до поры до времени держите рты на замке. Все, что мы тут обсуждали, не должно покинуть пределы этой комнаты. Всем ясно?