По крайней мере, спотыкалась, набивала шишки и обзаводилась синяками.
Вейдер лишь невозмутимо сопел, дежурным тоном бормотал: «Да, учитель», «Конечно, учитель», «Вы совершенно правы, учитель!» – и продолжал в том же духе.
Поначалу это забавляло, потом стало раздражать, потом откровенно злить, а теперь вот веселить. Чувство юмора росло как на дрожжах, Сидиус лишь головой качал, читая очередной шедевр, написанный твердой рукой ученика – Император принципиально не принимал их отпечатанными на датападе, мстительно рассчитывая, что пусть и через годы, но должен же Вейдер научиться писать не так коряво!
Лорд не сдавался, выливая на бумагу незамутненные сознанием мысли.
«Офицер Тинб, раскаиваясь в растаскивании вверенного его заботам имущества со склада, решил покончить жизнь самоубийством, повесившись на моей руке».
«Мофф Гаруни передышал наркотическими веществами, после чего ускакал в закат, сломав по пути шею».
«Гранд-мофф Дожра решил, что…»
– Великая Сила, это невыносимо, – Сидиус вытер выступившие на глазах слезы, удрученно покосившись на голопередатчик, погасивший огни. Вейдер только что отчитался со всем присущим ему напором и непрошибаемой уверенностью в своей правоте и благополучно полетел насаждать справедливость в отдаленные регионы Империи, оставив на память головную боль и полную неспособность сообразить, как разрулить нанесенный его энтузиазмом ущерб. – Что ж делать-то?
Вопрос был насущный и злободневный. И задавался с разными интонациями и эмоциями уже десять лет.
– Вот за что мне это? Вариант «За все хорошее» – не катит.
Ситх, кряхтя, поерзал в кресле, с тоской вспоминая славные времена падаванства будущего Темного лорда. Тогда Палпатину достаточно было выслушать, дать дружеский совет, похлопать по плечу… И все! Кто ж знал…
– Интересно, а как Кеноби справлялся?
Император задумчиво нахмурился, вспоминая магистра, вынужденного плотно общаться с Избранным пять дней в неделю двадцать четыре часа в сутки. Круглый год. Без перерывов. Покосился на замаскированный бар – после общения с Вейдером жутко хотелось выпить. Почесал подбородок, вспоминая Кеноби, от которого иногда тянуло тонким ароматом хорошей выпивки, и его неопределенную улыбку, вызывавшую дрожь у подавляющего большинства разумных, встречавших магистра на своем пути.
– Хм… Да… Тоже… М-да. Бедолага. А ведь он тоже… Десять лет!
Сидиус встал, открыл бар, накапал в рюмку девяностоградусного успокоительного, выпил, занюхал рукавом мантии и икнул.
– Хорошо пошло!
Вздыбленные нервы немного пригладились, но не до конца – явно требовалось повторить процедуру. Ситх вздохнул, забрал бутылку, напластал ветчины на закуску, сам ужасаясь своей распущенности и полному отсутствию манер, поставил на стол датапад с фотографией Кеноби и чокнулся рюмкой с изображением джедая. Сегодня Императору, как никогда, хотелось выговориться! А Кеноби представлялся самой лучшей и, самое главное, понимающей кандидатурой.
– Вот вы представляете, магистр, что учудил сегодня наш ученичок? – начал ситх, опрокидывая в себя рюмку мандалорского ликера. На лице джедая явно проступило сочувственное внимание. Сидиус выпил еще одну рюмку для храбрости, зажевал ветчиной и принялся жаловаться.
Татуин
Приятно расслабившийся Кеноби лениво завернулся в одеяло, наслаждаясь тишиной и покоем. Никто не бегал с топотом, не ронял детали, не вонял химикатами, не чавкал над ухом, не тормошил, требуя странного, не пакостил, не…
– Великая Сила, хорошо-то как! – простонал в полусне магистр, радуясь отсутствию в ближайшей тысяче парсек дорогого падавана. – Никакого тебе Энакина…
Он спал, и снился ему почему-то Сидиус, наклюкавшийся до состояния нестояния, слезно жалующийся на нерадивого ученика, от которого только вред, а пользы – с бантовый чих. Кеноби во сне сочувственно кивал и поддакивал, в душе злорадно хохоча и потирая руки – сам виноват, пусть теперь мучается! И спихнуть Вейдера теперь некому. Никто его себе не возьмет.
– Ничего… Побудешь теперь в моей шкуре, ситх, – всхрапнул джедай, окончательно проваливаясь в сон и знать не зная, что мелкий Люк выскользнул из дома и поперся с другом по каньону как раз в сторону домика Кеноби – в поисках приключений.
Спать спокойно Кеноби оставалось только полчаса.
Драббл шестой. Призвание
У каждого живого существа есть судьба и предназначение.