- Бьюсь об заклад, что еще до наступления зимы внучка Клуты Изаура выйдет замуж за Сабриама Эйнарского, - шептала Сьонед Тобин, кивая в сторону парочки, которая пыталась прикрыть свои соединенные руки складками женской юбки.
- Каждая песчинка в Пустыне знает, что Аллун в конце концов уступит сестре Сабриама, - отвечала Тобин. - Посмотри, как Киера таращит свои большие глаза на бедного мальчика! А что, надо признаться, интересная будет пара.
- Гм-м... Мне гораздо более интересно, кто пойдет за Тилаля. Кстати, куда это он исчез? А ты глянь на Чейла! Вот он сидит, сияет от гордости и отгоняет всякого, кто пытается поговорить с Геммой даже издали! Как же девушка умудрится произвести на свет следующего принца Оссетии, если он не дает ей ни с кем и словом перемолвиться?
- А кто это с ними? Я имею в виду блондинку, у которой такой вид, словно ее выстирали и повесили сушиться на веревку.
- Я думаю, это Данлади. Еще одна из дочерей Ролстры. Ее матерью была леди Аладра.
- Ох, Сьонед, скорее! Кажется, Чиана добралась до Мийона! А рядом с ними Халиан, похожий на тучу, идущую со стороны Вереша! Нет, это потрясающе интересно!
Начался следующий заезд, и они принялись следить за тем, сумеет ли и на этот раз завоевать победу всадник, скакавший на лошади Чейна. Почти на всех его конях ехали младшие сыновья, надеявшиеся выиграть тот или иной приз, Чейн был щедр, но своих питомцев доверял лишь тем юношам, которых знал лично. Признания могущественного лорда Радзинского было достаточно, чтобы многие молодые дамы обратили внимание на того, кому он оказал честь скакать на своей лошади.
Тобин неистово аплодировала.
- Мы снова выиграли! Чудесно! Кто это, Сьонед? Мне отсюда не видно.
Рохан неслышно опустился в кресло рядом с женой и негромко откликнулся:
- Это же наш Тилаль. Я с величайшим наслаждением высыплю ему в руки целую реку гранатов. Ну что, дамы, вы уже решили, кто будет носить свадебное ожерелье, которое Тилаль сделает из этих самоцветов?
- Та, которая станет громче всех хлопать! - задорно ответила ему Сьонед.
Многие встречали приветственными криками победителя, совершавшего круг почета, но взгляд Сьонед был прикован к тому, что ее глубоко поразило. Костас, делавший вид, что улыбается и машет рукой младшему брату, на самом деле не сводил глаз с Геммы. Та же сидела, зарывшись носом в книгу и ни на что не обращая внимания. Бледная, тоненькая Данлади тревожно щурила голубые глаза. Сьонед откинулась на спинку кресла и нахмурилась.
В следующем заезде победила лошадь лорда Колии. Молодой человек готов был плясать от радости и гордости, когда поздравлял победителя, и от полноты чувств даже обнял кобылу за шею. Владетельное трио рассмеялось, а потом переключило внимание на новую скачку. В ней принимал участие Мааркен.
- Я так хочу, чтобы он выиграл, - сказала Тобин с беспечностью, которая никого не обманула. - Я не могу позволить себе расстаться с моими драгоценностями, когда ему наконец понадобится ожерелье для невесты.
Рохан хмыкнул, и они со Сьонед обменялись улыбками, которых даже не пытались скрыть. Вскоре Мааркен одержал легкую победу. Забыв о сдержанности, Тобин подпрыгнула на месте и сорвала голос, бурно приветствуя успех сына. Рохан и Сьонед расхохотались, и даже суровый выговор Тобин не заставил их замолчать.
Когда в проходе появился продавец фруктового мороженого, Рохан сунул ему несколько монет и купил три порции. Тобин отняла у брата чашку с яблочным мороженым.
- Это я взял для себя! - возопил Рохан. - Я платил, мне первому и выбирать!
- Замолчи и веди себя прилично, - посоветовала Тобин, передавая брату моховичное мороженое, которое тот сунул ей. - Люди могут подумать, что тебе все еще двенадцать лет.
- Эгоистка! Как будто неродная! - проворчал он. - Посмотри-ка, там Сорин! - Когда Тобин отвернулась, он выхватил у нее из рук яблочное и вновь заменил его моховичным.
- Рохан! - Тобин ткнула его локтем в ребра.
Сьонед чуть не расхохоталась.
- Еще минута, и вы оба впадете в детство и начнете играть в драконов. Ай да верховный принц, ай да леди Радзинская! Лучше скажите мне, как зовут того красавца, на котором скачет Сорин. Он похож на сына Пашты.
- Так оно и есть. Это Джосенель, близнец принадлежащего Андри Майсенеля. Когда мальчики стали оруженосцами, мы подарили каждому по хорошему коню. Рохан, отдай мороженое!
Он держал чашку с яблочным так, чтобы сестра не могла до нее дотянуться.
- По хорошему коню? Да это же стальные мышцы, обтянутые солнечным светом! Он выиграет у остальных три корпуса и хвост!
- Пашта никогда не производил на свет лучшей пары, - сказала Тобин. Можешь не спорить, братишка. - Она лизнула подтаявшее мороженое, которое держала в руках, и состроила ему гримасу. - А оно вкуснее, чем твое яблочное!
- Ах, вкуснее? - Он попытался снова обменять чашки, и брат с сестрой рассмеялись как дети.
Увидев следующую лошадь, Сьонед, на чье мороженое из зимней вишни никто не покушался, моментально перестала улыбаться.
- Рохан... глянь-ка, кто едет на жеребце лорда Кадарского...
Он оглянулся. С его лица медленно сошла веселость, в глазах погас огонек.
- Ну? - подтолкнула Тобин. - Я жертва преклонного возраста, и глаза у меня уже не те, что прежде. Кто это?
- Масуль, - без всякого выражения отозвался Рохан.
Казалось, что все увидели самозванца одновременно. Звучавшая на трибунах оживленная речь сменилась мертвой тишиной. Откуда-то донеслось последнее нервное хихиканье и все смолкло. Масуль сидел на великолепном гнедом жеребце. Характерная белая звездочка и белые бабки указывали на то, что конь был из конюшен лорда Кадарского. Однако молодой человек не носил цветов Реки Кадар. Сам лорд Колия был поражен при виде самозванца, сидевшего на одной из его лошадей. Масуль был одет в шелковую рубашку темно-фиолетового цвета Принцевой Марки.
Он сбрил бороду, и каждый невольно обратил на это внимание. План полностью удался: теперь, кроме пугающе зеленых глаз, все волей-неволей увидели красивые очертания его щек и подбородка. Когда лошади проходили мимо трибун, Сьонед на мгновение встретилась с ним взглядом. Масуль довольно улыбался. В ней проснулся гнев: этот мерзавец посмел надеть цвета Марки! Слава Богине, Пандсала предпочла остаться в своем шатре. Рохан рассказал жене о том, как вела себя принцесса-регент на вчерашней встрече, и Сьонед поняла: окажись здесь Пандсала, она не постеснялась бы сорвать фиолетовый шелк с плеч Масуля.