Его поддержал первый бортинженер:
– Ну, Земля при желании может вообще довести Ковчег до точки рандеву сама, Серёга, без нашего участия. Правда, только в том случае, если всё будет идти штатно.
– Данила, мы всего десять минут на орбите, а ты уже заговорил о нештатных ситуациях на борту. – Откликнулся на слова бортинженера-один полковник Рязанцев, бртинженер-два – Не рановато ли, парень. Лично я люблю, когда всё идёт штатно, это означает, что все сработали, как надо.
Данила-мастер, который закончил тестирование всех систем корабля и был готов дать ответ Земле, бойко сказал:
– Василич, а я с той самой ночи, как только увидел в небе вспышку, считаю, что все штатные ситуации закончились. Для нас, космонавтов, во всяком случае. Уже одно то, что я сижу в этом кресле, является нештатной ситуацией.
– Неординарной, Данила. – Поправил его маршал Свирский.
С земли пришла команда:
– Ковчег, начинаем проверку всех систем.
Все члены экипажа тотчас замолчали и принялись давать Земле подтверждения о готовности корабля к стыковке с модулем жизнеобеспечения. То, что Земля предложила провести её немедленно, по горячим следам, прямо говорило, что второй корабль обеспечения стартовал в штатном режиме. Старт третьего корабля должен был произойти через час и если он благополучно выведет на орбиту двигательные установки последней мили, то уже через двенадцать часов "Благовест" должен будет состыковаться с ними, после чего наступит черёд стыковки с основной двигательной системой и подготовки корабля к старту с орбиты. К этому уже были готовы космические монтажники.
Когда стыковка с модулем жизнеобеспечения была завершена, на орбиту был успешно выведен третий корабль, несущий в своём чреве две двигательные установки. Все с облегчением вздохнули. Теперь экипажу "Благовеста" и его пассажирам оставалось только одно, дождаться того момента, когда двигательные установки будут выведены из транспортного контейнера, протестированы и подготовлены к стыковке. Командир разрешил всем покинуть противоперегрузочные кресла, снять с себя скафандры и положить их в ящики до того времени, пока им не придётся надеть их для того, чтобы перейти на борт "Звёздного дара", если это, конечно, понадобится.
Наконец корабль наполнился смехом и радостными криками, все поздравляли друг друга с успешным завершением ещё одного этапа, но на этот раз самого полёта, а не подготовки к нему. Данила, сняв с себя скафандр, немедленно отправился из командного отсека к кормовому стыковочному узлу. Полковник Рязанцев молча последовал за ним. Отталкиваясь руками от перемычек траппа, они двигались в решетчатой трубе диаметром в полтора метра, наблюдая за тем, как пассажиры "Благовеста" устраиваются на своих этажах. Кто-то прикреплял скотчем к стенам фотографии своих жен и детей, кто-то раскладывал по специальным карманам вещи, которые взял с собой в дорогу, а кто-то приводил в рабочее состояние оборудование кубрика.
Пассажирские кубрики на "Благовесте" были удобными, по мнению большинства космонавтов Восточного отряда намного удобнее, чем на "Провиденсе", где людям придётся толочься во время полёта всего в двух кубриках. На борту американского корабля, конечно, имелось больше удобств, взять хотя бы довольно большой спортзал, но всё же на "Благовесте" было куда больше свободного места, что позволяло на каждом этаже иметь по две душевых кабинки и два гальюна. Из пятидесяти пассажиров восемнадцать были женщинами и все они относились к Даниле, как к сыну, хотя лишь некоторые годились ему в матери по возрасту. Поэтому когда он двигался к корме, все эти дамы то и дело подбадривали его и советовали держать хвост морковкой. Полковник Медведь отвечал всем улыбками и только забравшись в модуль жизнеобеспечения, позволил себе сделать замечание:
– Блин, достали меня эти тётки! Сами вибрируют, а туда же, меня поддерживают, мол, держись сынок.
Полковник Рязанцев, коротко хохотнув, воскликнул:
– Терпи, казак, атаманом будешь. – Осмотревшись в предбаннике, он удовлетворённо кивнул головой и добавил – Так, Данила, похоже, что модуль жизнеобеспечения в полном порядке и мы можем начинать работать. – После чего известил командный отсек – Командир, модуль жизнеобеспечения в полном порядке. Можно включать как вручную, так и с пульта. Поскольку мы на месте, включаем вручную. Воздух, пошел.
Система регенерации воздуха, включена. Система регенерации воды, включена.
Система управления жизнеобеспечением корабля функционирует без замечаний. В кубриках, проверьте и немедленно доложите на командный пост, как функционируют локальные системы жизнеобеспечения корабля.
Через несколько минут с мест доложили командному отсеку, что все системы жизнеобеспечения работают нормально и ни у кого нет жалоб. Бортинженеры, получив команду от командира корабля, двинулись по туннелю модуля жизнеобеспечения к носовому переходному модулю, проверяя шаг за шагом все его отсеки и вскоре добрались до маленькой слесарки. Это был небольшой отсек, который появился в модуле жизнеобеспечения благодаря настойчивости полковника Медведя, где тот сказал:
– Уф, наконец-то мы дома, Василич. Ну, что перекусим что ли? У меня тут есть маленькая заначка.
Данила засунул руку под небольшой верстак и вытащил откуда-то вакуумную упаковку с нарезанной сырокопчёной колбасы. Вскрыв её, он разделил свою заначку со своим замом и тот откусывая половинку колбасной пластинки, сказал:
– Да, это ты здорово придумал, Данилка. Что бы там не говорили все эти умники, а нашему брату, технарям, хорошо оборудованная слесарка никогда не помешает. Как это только тебя на такое дело сподобило, парень? Неужели после того ремонта на "Туполеве", когда ты спас машину?
Полковник Медведь пожал плечами и ответил:
– Нет, дядь Серёж. Тот ремонт был ни причём. Просто когда я рассматривал те чертежи, которые передали нам со "Звёздного дара", я обратил внимание на то, что даже на их кораблях имеется ремонтный отсек и хотя там находятся ремонтные роботы и специальные станки-автоматы, это и заставило меня думать, что из-за какой-то пустяковой неисправности, которую я при наличии тисков, напильника и куска дюраля смогу устранить за полчаса, наш полёт может закончиться неудачей.
Дай, конечно, Бог, чтобы нам с тобой ничего не пришлось чинить, Василич, но лучше перебдеть, чем недобдеть. Послушай, дядь Серёж, перед полётом мне как-то было всё недосуг тебя об этом спросить, но всё же, как отец Феоктист отнёсся к тому, что тебя включили в состав экипажа "Благовеста". Надеюсь не стал на тебя обижаться?
Полковник Рязанцев пристально посмотрел на парня, улыбнулся и со вздохом ответил:
– Встречался я с отцом Феоктистом перед полётом Данила и получил от него благословение. Не знаю, поверишь ли ты мне, но он сказал, что только так он мог спасти "Благовест" от ещё большей беды, нацелив меня на ту диверсию. Поэтому, Данила-мастер, я всё то время, что готовился к этому полёту, наизусть вызубрил всю техническую документацию не только по "Благовесту", но и по "Провиденсу" и вот что я тебе скажу, не нравится мне этот космический корабль и особенно его ускорители. Поверь, придётся нам это чудо техники на себе тащить.
Полковник Медведь улыбнулся и успокоил его:
– Ничего, дотащим. Ну, пойдём дальше.
Оба технаря доели колбасу, завершили осмотр модуля жизнеобеспечения и вернулись в командный отсек. Там как раз готовились к обеду. Командир "Благовеста", который как раз пролетал мимо, принюхался и поинтересовался:
– Пахнет, явно, не солидолом. Признавайтесь, орлы, где успели перекусить чем-то вкусненьким?
Данила хитро усмехнулся и ответил:
– Командир, мы с Василичем на этом корабле точно с голода не помрём. – И спросил – Как там дела на Земле?
Дела на Земле шли строго по расписанию и в точно назначенное время с космодрома стартовал третий космический корабль и президент России, связавшись с президентом США по видеотелефону, доложил ему об этом и поинтересовался: