— Не спи боец, замёрзнешь.
Улыбнувшись глупой шутке, я просто покачал головой. В ответ девушка засмеялась.
— На Ордуне это особенно актуально. Потанцуем?
— Да…
Прошло ещё два месяца. Почти год мы сидим здесь. Солдаты стали чувствовать себя гораздо проще, когда командиры разрешили ходить в город. Особенно всё поменялось, когда военная полиция хотела всех расстрелять за драку в баре. Стараниями капитана полка и других офицеров удалось замять этот случай. Но от ударов хлыста звенело в ушах. На несколько месяцев бойцы, созлавшие проблемы, попали в медчасть. Меня это мало волновало, ведь я думал только об одном.
Софи стала моей отдушиной в этой глуши. Каждый раз, когда взводу давали увольнительную, я мчался на встречу с ней. Сол посмеивался надо мной, давая благословение на встречу, как и все остальные из нашего взвода. Общение с маленькой рыжей девушкой поднимало настроение до небес, а сальные шутки остальных приводили в ярость и смущение.
Она рассказывала мне про Ордун. Про свой дом. Словно сумасшедший фанат говорит о любимом певце. Девушка могла часами вспоминать историю планеты и её жителей. Мы прошли с ней весь город вдоль и поперёк, излазили каждую доступную шахту и прошлись по всем заведениям. Каждый раз она знакомила меня с новыми людьми. Весь город знал её в лицо и все горожане здоровались с жизнерадостной девушкой, встреченной на пути.
Мне было приятно просто наблюдать за ней. Я был готов часами слушать её голос и следовать за ней по пятам.
Сегодня Софи вела меня в какое-то особенное место. По её словам, открыватели планеты именно там обустроили свой лагерь. Пробираясь за ней по пещерам, я каждый раз возвращал свой взгляд к её волосам и, когда девушка оборачивалась ко мне, мы встречались глазами. На её лице появлялась счастливая улыбка, а в моём сердце теплилась надежда, что она так улыбается только мне.
Наш путь завершился в небольшой ограждённой пещере. Было очевидно, что её давно уже никто не посещает. Здесь было гораздо холоднее, чем внизу. Несколько кроватей и рабочих столов разделяли тканевые перегородки, а в самом центре стены установлено обзорное окно, открывающее вид на ледяную планету. Огромные и бескрайние просторы простирались перед нами. Безмятежный Ордун наконец уснул, приостановив свои ледяные ветра. Ночное небо мигало мириадами звёзд, а причудливые ледяные узоры на стекле создавали сказочную картину.
Подойдя вплотную к иллюминатору, я стоял, остановив дыхание. Хотелось сказать что-нибудь умное, но слова так и не покинули моих уст.
— Это…
— Да. Я хотела показать тебе его раньше, но ветер только сегодня успокоился.
Она встала рядом со мной. Её рыжие волосы растрепались, идеально подчеркивая лицо. Засмотревшись на Софи, я не заметил, как девушка взяла мою ладонь. Опустив глаза вниз, я несколько секунд рассматривал наши переплетённые пальцы, а когда вернулся обратно к ней, она поцеловала меня.
Долго мы простояли в объятиях друг друга и ещё столько же лежали на кровати одного из первых поселенцев колонии. Обняв друг друга покрепче и согреваясь теплом собственных тел, мы лежали напротив панорамы зимнего Ордуна.
— Тебя не потеряют? Уже почти восемь.
— Сегодня разрешили вернуться в десять. Пришёл приказ от командования…Завтра мы улетаем.
— Понятно…
— А ты? Твои родители?
— Они погибли, так что…
— Ты живёшь совсем одна?
Повернувшись к ней лицом, я повернул её подбородок рукой в свою сторону. Когда она взглянула на меня, я сразу же забыл, о чём спрашивал. Захотелось просто ещё немного побыть вместе, но Софи ответила мне.
— В последнее время. Меня воспитывал дедушка, но он тоже умер.
Полежав ещё немного, мы встали с кровати. Она начала одеваться, совершенно не обращая внимания на холод.
Встав рядом с окном, Софи положила руку на стекло. Подойдя к ней вплотную я встал за спиной. Приобнимая и согревая. Откинувшись мне на грудь, она продолжила рассказ.
— Он был первооткрывателем. Он спал вон на той койке…
— Поэтому нам пришлось тащить другую?
— Ага. Ха-ха.
Её смех контрастировал с эмоциями. В отражении стекла я видел, насколько печальным стало её лицо.
— Все забыли о нём. Даже никаких памятников или записей не оставили. Всё мое детство он рассказывал мне о том, как было трудно покорить Ордун. Сколько сил и жизней было потрачено на его освоение, но всем будто бы плевать.
Девушка обхватила мои руки, сжимая их покрепче.
— Единственное, что у меня осталось, это его записи и диктофон. Он записывал туда свои мысли…Иногда я переслушиваю его, представляя, как на его месте стою я сама. Открывая новые горизонты и покоряя неизведанные ранее миры.