– И вы не призывали их к миру?
Стас некоторое время молчал, выстраивая приемлемый ответ.
– Такого рода призывы действуют только, когда вы обращаетесь к обеим сторонам, – наконец сформулировал он. – Но у меня не было возможности обратиться к рептилидам.
Она улыбнулась, и как показалось Стасу, оценила его дипломатическую изворотливость.
– А если вам не удастся устроиться при церкви, где бы вы могли работать?
Стас пожал плечами.
– На любой работе, – сказал он. – Я могу быть уборщиком, грузчиком, чернорабочим…
– Это здорово, что вы не выдвигаете никаких условий, – кивнула Роза. – Я вам непременно помогу. А вы не думали о репродуктивных услугах?
Стас озадачено поднял голову.
– А что это?
– Сексуальные услуги, – объяснила Роза. – Вы вполне еще здоровый и крепкий мужчина, и могли бы зарабатывать неплохие деньги в Доме Свиданий.
– Зарабатывать деньги? – переспросил Стас.
– Да, – кивнула Роза. – Каждый случай беременности оплачивается очень даже неплохо. Половина ваших сверстников зарабатывают средства к существованию оплодотворением женщин.
– Это встало на промышленную основу? – спросил Стас насмешливо.
– Разумеется! Ведь речь идет о восстановлении народонаселения.
– И что, брачные отношения отменены?
– Почему же? Очень многие хотят сохранить свои обязанности перед любимыми. Но это никак не связано с деторождением, потому что дети находятся на воспитании у государства.
– В обязательном порядке?
Она удивлено подняла голову.
– Вас это как-то напрягает?
– Если честно, я бы хотел сам воспитывать своего ребенка, – признался Стас.
– А что вы знаете о тайнах воспитания личности?
– Ничего, кроме того, что я сам – личность, – улыбнулся Стас.
– Вот видите. А ведь правильное построение воспитательного процесса, это условие обязательное для создания полноценной личности. Слишком много предрассудков мы готовы привить нашим отпрыскам, вопреки интересам общества. Нельзя считать вашего ребенка вашей собственностью, вы согласны?
– Это запрещено?
– Категорически, – кивнула Роза. – Поначалу с этим спорили, но потом нам были предоставлены убедительные доказательства.
– И что получается из этих государственных детей? – хмуро спросил Стас.
– Программа работает только тринадцать лет, – улыбнулась Роза. – Мы пока не можем сказать, каковы ее результаты. Но дети представляются довольными и счастливыми. Кстати, если бы не ваши ограничения в правах, вы могли бы работать в детском центре воспитателем.
Стас понимающе кивнул.
– И что, народонаселение растет?
– Стремительно, – рассмеялась Роза. – Потери, разумеется, еще не до конца компенсированы, но к этому все идет.
Стас посмотрел на нее пристально.
– Скажите, а вы сами?…
– Что?
– У вас были дети?
– Разумеется, – отвечала Роза. – Рождение детей является условием карьерного роста. У меня их было четверо.
– И все от разных родителей?
– Представьте себе, – рассмеялась Роза. – Или вы, как священник, считаете это прелюбодеянием?
Стас не стал отвечать.
– Подумайте об этом, – сказала Роза. – А пока можете обратиться в вашу церковь, мы пошлем соответствующий запрос в местное управление.
Стас кивнул. Она все еще улыбалась ему располагающей улыбкой.
– Вы знаете, – сказала она. – Существует симпатия, нарастающая со временем, а существуют случаи взрывного характера. Называется: сексуальный шок. Когда внезапная волна влечения бросает вас в объятия партнера. Вы понимаете, о чем я говорю?
Стас поспешно поднялся.
– Да, – сказал он. – Понимаю. У нас это называется наваждением. Всего доброго, Роза!
Конечно, он еще в лагере успел узнать об основной профессии граждан, которые вступали в беспорядочные связи в надежде на оплодотворение. Он знал, что теперь это приняло совершенно рутинный характер, где соблазнение превратилось из затейливой рыбной ловли в промышленный отлов рыбы, но до сих не мог это принять. В лагере возможность сексуальных утех являлось средством поощрения, но и там случаи оплодотворения давали немалые блага, вплоть до полной амнистии. Он представил себе участников этого процесса, которые изо дня в день деловито и сосредоточенно заняты сексуальной работой, и его передернуло от отвращения. Но мог ли он их осуждать?
6
Когда он уже шел к выходу через огромный холл, какой-то человек вдруг поднялся с дивана у стены и пошел к нему навстречу. И хотя Стас не обратил на него особого внимания, какое-то внутренне напряжение тотчас же сковало его.
– Простите, – услышал он.