Отчет Пастора был не единственной причиной плохого настроения босса. Бампер с помощниками активно задействовал все возможные каналы и всех известных клану гангстерских вербовщиков, в том числе бармена Томми, который когда-то так удачно отыскал для Колхейнов непревзойденного снайпера Джо Стрелка. Увы, результат вышел неутешительным: как и ожидалось, завербовать в клан серьезных бойцов сейчас было практически невозможно. Стратегический резерв джентльменов удачи, готовых рискнуть головой за горсть монет, оказался вычерпан до дна войной с Колхейнами.
Наличные силы клана, ревизию которых оперативно провел Кении, также находились в плачевном состоянии. Лучшие и проверенные бойцы были поголовно уничтожены в последней клановой войне. Две жесточайшие бойни – в тайном убежище семейства Саггети и в «Колхейн Индастриз» – не смог пережить практически никто из стариков. Саггети по наследству от Колхейнов досталась в основном зеленая молодежь. Людей не хватало, а опытных людей не хватало катастрофически.
У Глама еще брезжила надежда на быстрое восстановление бромиканового производства, способное немедленно принести клану значительные средства, но и она рассеялась как дым, когда Стив Кувалда представил свой отчет. Во время войны Саггети под предводительством Бампера громили вражеские предприятия наотмашь, со смаком, не жалея ни оборудования, ни обученного персонала, чтобы противник наверняка не сумел наладить производство драгоценного наркотика в разумные сроки. Теперь этот диверсионный вандализм обернулся против самих Саггети. Работавшие с кланом инженеры полагали, что на восстановление хотя бы двух третей производственных мощностей потребуется не менее полугода и финансирование, равное половине бюджета клана. Ни того, ни другого Глам в сложившейся ситуации позволить себе не мог.
Глава мафиозного семейства снова упал в кресло. Стиснул подлокотники так, что перстни клановой власти скрипнули по лакированному дереву, оставив глубокие царапины.
– Спасибо, Оззи, – с достоинством проговорил он, едва сдерживаясь. – Это все. Можешь идти, друг мой.
Пастор поспешно вышмыгнул за дверь.
– Мы обложены со всех сторон, – угрюмо проговорил Глам.
Джулия негромко вздохнула в глубине кабинета.
– Что будем делать, мой босс? – спросила она.
Саггети безнадежно махнул рукой.
– Мне надо подумать.
Джулия послушно затихла в своем углу, понимая, что ее мужчина нуждается в абсолютном покое, чтобы принять нелегкое решение. Сейчас в его душе наверняка происходила страшная борьба, само его естество восставало против выхода, предложенного невестой и Бампером. Но все другие выходы, увы, были глухими тупиками.
Глам постукивал увенчанными перстнями пальцами по деревянным подлокотникам – неторопливо, палец за пальцем, совсем как отец. Взгляд его был устремлен в пространство. Наконец глава клана с трудом шевельнул пересохшими губами:
– Послушай, дорогая…
– Что, любимый? – с готовностью отозвалась Джулия.
Глам тряхнул головой. Помолчал. Подруга терпеливо ждала его слов.
– Готова ли ты идти со мной до конца? – наконец выдавил он.
– Конечно, мой босс!
– У нас еще есть время и неплохие актины… – Глам не смотрел на нее, однако она пожирала его взглядом, не совсем понимая, куда он клонит, какое решение он все-таки принял. – Я наверняка… я успею обналичить кое-что – не так уж много, но нам вполне должно хватить…
– Для чего? – осторожно поинтересовалась Джулия, когда очередная пауза слишком затянулась.
– Для спокойной и обеспеченной жизни на Ниппоне IV. – Саггети упорно смотрел в сторону. – Если мы с тобой покинем Талгол в течение недели, эти проблемы больше не будут нас волновать…
Некоторое время Джулия молча, в упор разглядывала его.
– А как же клан, мой босс? – тихо, но с едва уловимым оттенком презрения проговорила наконец она. – Как же все те люди, которые безгранично тебе доверяют? Как же честь благородного семейства Саггети?..
Глам зажмурил глаза. Еще крепче впился руками в подлокотники. Его лицо исказила мучительная гримаса, будто слова Джулии причиняли ему нестерпимую боль.
– Ты что, вот так просто сбежишь, как мальчишка, у которого ничего не получилось? – негромко, но веско говорила Джулия. – Бросишь дело своих предков – после того, как мы только что отстояли ваш вековой бизнес в тяжелейшей и кровопролитной борьбе?!
– Послушай, дорогая… – жалобно произнес глава мафиозного семейства.
– Ничего не хочу слушать! Дон Глам, немедленно вставайте и деритесь, как мужчина! – Она стояла посреди кабинета, разгневанная и невероятно красивая. – Я не собираюсь быть женой труса и предателя! Неистовый и непобедимый дон Александро Македонский – вот для кого я готова быть нежной и любящей подругой! Мне нужен настоящий герой, и он у меня уже есть! А трус пусть убирается к черту!..
Саггети резко встал с кресла, подошел к невесте, порывисто обнял ее.
– Спасибо, дорогая, – произнес он, зарываясь лицом в ее волосы. – Прости меня. Я просто испытывал тебя… Ты совершенно права, я не имею права быть слабым. Я не имею права бросать этих людей и фамильный бизнес. Лучше героическая смерть, чем бесчестье. – Он снова упал в кресло, машинально потирая пальцами левой руки внушительные клановые перстни на правой. Развернулся лицом к большому экрану на противоположной стене. – Соедини меня с мистером Вагнером. Я все-таки попытаюсь заключить с ним мирный договор, и это будет только первый шаг к тому, чтобы очистить город от конкурентов. – Он мгновение поколебался. – Впрочем, нет. Иди ко мне, моя тигрица. Пусть Вагнер подождет еще полчаса…