— Как втрое? — спросил Деннис. — Он же был куплен с военного дроида, — качество деталей таких дроидов в разы лучше, и перенастроить его толковому технику — дело пары часов. — Бля! Он же стоил процентов восемьдесят моей зарплаты! Боги Ветра!
***
— Дядя Гаджи, — позвал я своего «фитнес-тренера», которого мне нашла мать.
Гаджи был высоким стройным и зрелым Сефи. Носил он довольно свободную одежду, что «не стесняла движения». Образно говоря, носил на размер, а то и два больше. По его словам, хороший воин в рукавах рубахи, что на два размера больше, способен пронести и гранатомёт. Где он добыл эти, без сомнений, «правдивые» сведения, я у него спрашивать не стал. Гаджи и так любит потравить байки. Внешне он похож на свою сестру и мою бабушку — Рейру. Гаджи мускулист и высок.
— Меня всегда мучил вопрос: почему мы, Сефи, живём по четыреста стандартных лет, — к слову, очень трудно было адаптироваться именно к годам, дням и неделям в Звёздных Войнах.
Во-первых: здесь всего пять дней в неделю. Соответственно: атунда, катунда, сатунда, датунда, натунда. Но недель в месяце — семь. Итого в одном стандартном месяце насчитывают тридцать пять дней. Но и это ещё не всё. Так же здесь присутствуют три праздничные недели, не вписанные в месяц и три дополнительных, праздничных дня. Итого: в стандартном году — десять месяцев. То есть — триста пятьдесят дней, но! Есть три недели праздников: то есть — плюс пятнадцать дней. Итого — триста шестьдесят пять. Плюс ещё три дня. Итого стандартный галактический год, отмеренный конкретно по Корусанту составляет триста шестьдесят восемь стандартных дней. И… Несмотря на то, что звёзд в ДДГ (прим. Автора — Далёкая Далёкая Галактика) — невероятное множество, меряют годы именно по Корусанту. Дни, часы — могут быть местные. Но если на Корусанте празднуют Новый Год, то и во всей Галактике тоже. Наверняка такая схема создаёт кучу абсурдных, комичных ситуаций. Допустим, тебе по твоему месту рождения и жительства — десять лет, а по Корусантскому — все пятнадцать. Впрочем, никого это не волнует, а документы ведутся по Корусантскому времени, лишь в некоторых секторах немного иначе.
Планета Тустра, к слову, имеет схожие с Корусантом параметры обращения вокруг своей звезды, то есть — мой год равен Корусантскому. Мои пять лет равны пяти годам Корусанта.
— Ты выполнил норму, чтобы задавать вопросы? — спросил Гаджи.
Кха… Этот… Изверг мучает меня тренировками, я даже почти жалею, что попросил. Спустя каких-то пару месяцев после начала тренировок я в своей «детсадовской группе» оказался сильнейшим физически. По логике вещей — такое невозможно. Сколько людей качаются, чтобы стать качками и культуристами, льют пот, сидят на диетах… Как же у меня вышло стать относительно сильным? Ответ прост: Сила. Оказывается, она ускоряла мой прогресс, причём мне даже не обязательно было её контролировать. Просто после тренировок я садился в какую-никакую медитацию, и Сила наполняла меня… Она, как оказалось, стимулировала рост мышц. Но, когда Гаджи понял это, он завалил меня тренировками. Так ещё и боевую подготовку ближнего боя начал преподавать. По системе Королевских Гвардейцев. Он бы меня и стрелять научил, если бы не знал, что Джедаи — так-то воины ближнего боя… Хотя я бы не отказался от снайперской винтовки, всяко лучше, чем от выстрелов уворачиваться или вовсе ловить их на клинок из света. Но особо волноваться не следует… Я всему учусь, до канонных заруб ещё много. Да и фехтовать мне придётся научиться в любом случае.
— Я не про упражнения… И да, я закончил, — тяжко вздохнув, я постарался отлепить потную одежду, прилипшую к телу. Мышцы рук и ног ныли в агонии. Гаджи даже с ребёнком общается, как с взрослым.
— Хм? — вопросительно он посмотрел на меня. — Да, завтра будет боевая тренировка… Да. Так что ты хотел спросить? Или может хотел попросить смягчение, личинка Джедая?
— Не называй меня так, дядя, — надулся я. — А спросить… Почему мы, Сефи, живём по четыреста лет, а то и больше, — припомнил я про Фэй, которой, по слухам, почти тысяча… Может разыскать и спросить у неё: сколько ей лет? Хотя нет, чувство самосохранения опасно взвыло… Она может быть сколь угодно «доброй, путешествующей монахиней», но спрашивать у такой женщины её возраст — прямой путь в могилу. Женщина — это женщина, не важно сколько ей сотен лет. Никогда их не понимал. — Но мы взрослеем, как обычные люди? Ведь по логике — мы как долгоживущие и взрослеть должны дольше. Но мы растём, как обычные люди. Просто в определённый момент старение замораживается, и мы живём до конца нашего жизненного срока. Почему так?