Изгиб серого коридора, бледные лампы, тёмный рифлёный пол. Центр управления, округлый зал с пультами. Пульсация разноцветных индикаторов, ночной пейзаж на экранах, расположенных по периметру.
— Назови себя, компьютер! — Элеонора сняла куртку, небрежно бросила её на одно из больших тёмных кресел и, спрятав коммуникатор в карман брюк, расположилась в соседнем.
— Примите… к сведению… — Сухой, недружелюбный голос начал отвечать, запинаясь, — вы… неправомерно… используете…
— Потерпи, сейчас тебе полегчает.
— Переустановка системы завершена! — Тон компьютера действительно стал вполне нормальным, даже похожим на человеческий. — Извините за задержку, соединение с вашим коммуникатором не очень быстрое. Меня зовут Цефей.
— Запускай программу «Песня Грозы»! — Элеонора произнесла слегка нетерпеливо. — Ложимся на курс!
Диск звездолёта взмыл в ночную лазурь, стремительно набирая скорость и высоту. Внизу показалась сияющая россыпь городских огней.
— Прогноз длительности полёта до расчётной точки! — девушка озабоченно взглянула на белые цифры таймера в правом нижнем углу переднего дисплея.
— На атмосферной крейсерской скорости, — Цефей доложил сразу же, без малейшей задержки, — опережение шесть минут и четыре секунды.
— Значит, успеваем, — она заметно успокоилась. — Активируй бортовую машину времени. Установи связь со станцией Эллада Восемнадцать и открой сотовый канал.
— Недостаточно полномочий, не могу отпереть каюту с темпоральным порталом.
— Где она? — Элеонора поднялась, чтобы выйти в коридор.
— Вторая слева.
Прикосновение ладони к светло-серому прямоугольнику сенсорной панели рядом с проёмом — и дверь с шорохом въехала в стену. Вспыхнул неяркий матовый свет. Пустая комната, только тёмный диск на полу.
Девушка вернулась в зал управления, на пилотское место у пульта, и нажала несколько кнопок. На боковом дисплее появилось прямоугольное окошко программы видеосвязи. Сначала отобразился бледно-зелёный интерфейс, затем — лицо Майкла.
— Получилось? — его деловитый тон маскировал беспокойство довольно неплохо, но всё же не идеально.
— Да, я уже на борту.
— Сейчас буду!
Окошко исчезло. Город скрылся за тёмным горизонтом. Корабль поднялся к бескрайнему небесному океану лунного света, к призрачным химерам облаков и холодным кристаллам звёзд.
В каюте с машиной времени вспыхнуло золотистое сияние, и через несколько секунд появился Майкл, в тёмно-серых брюках, чёрных ботинках и куртке с капюшоном. Он зашёл в зал настороженно, словно был готов броситься обратно к порталу, но расслабился, увидев в кресле Элеонору.
— Как программа работает, нормально?
— Да! — Девушка повернулась к нему. — Только загрузилась не сразу.
— В фоновом режиме пароли менялись, — кивнул Майкл. — Зато теперь контроль никто не перехватит.
— Мотоцикл стоит у люка. Твои очки не разбила, не переживай.
— Может, я всё же останусь? — Майкл снова предложил помощь. — У сектантов есть связи в полиции, в спецслужбах…
— Дальше только пилот нужен, то есть я, — Элеонора покачала головой. — Да и Юле будет легче спрятать меня одну.
— Ладно, придерживаемся плана. Пойду забирать мотоцикл. Удачи! — Майкл вышел.
Экраны отображали только звёздное небо. Казалось, ночь замерла, забылась недолгим беспокойным сном.
— Входящий видеозвонок! — уведомил Цефей. — Соединить?
— Да, но меня не показывай.
Новое окно программы. В нём — неприятная, ехидная физиономия мужика лет сорока пяти. Лысый, с большим острым носом и маленькими хитрыми глазками. За ним виднелось красное знамя, растянутое на серой стене.
— Можешь не прятаться, Элли! — Заявил он после короткой паузы, понадобившейся ему, вероятно, для осознания невозможности увидеть девушку. — Нам всё известно! Включи видеокамеру! Верни корабль!
— Дайте-ка угадаю, — в её интонации звучала лёгкая, едва уловимая ирония. — Элита секты. Великий вождь, привыкший командовать.
— Разблокируй видео! — лысый повторил требование настойчиво, резко и при этом немного раздражённо, будто действительно ожидал немедленного повиновения.
— Зачем? — Элеонора отвернулась и снова посмотрела на таймер. — Вашим убийцам нужны мои свежие фотографии?
— Давай побеседуем разумно, без эмоций, — он слегка нахмурился и убавил свою категоричность, меняя тактику. — Я не желаю тебе зла.