Совершив новый прыжок в гиперпространство, я вновь отправился на процедуру усиления. Гильшак вместе с Улей и Рыруром исследовали эффект и пришли к выводу, что слюна Рырура усиливает результат на двадцать процентов, что, откровенно говоря, очень не мало. Так что вновь час или пару суток субъективного времени я страдал от боли, но в этот раз она уже немного легче. После окончания процедуры и новой проверки оказалось, что усиление прошло успешно вместе с теми самыми бонусными процентами.
После возвращения к себе в каюту мне с трудом удалось заставить себя не останавливаться на этом. Боль очень неприятная, и нужды вот прямо совсем обязательно усиливаться не было. Но в будущем это может помочь. Я с ещё большим уважением стал относиться к Гильшаку, ведь, используя слюну Рырура, терпел с трудом ощущения. Ему-то пришлось полагаться только на свою силу воли.
Так и продолжился наш путь в цивилизованные системы Содружества. Порой мне хотелось плюнуть на всё, воспользоваться телепортационным диском и вернуться на станцию, чтобы разобраться со всем. Но осознание того, что там меня может ждать ловушка, останавливало. Да и что я могу сделать, ведь Грея, скорее всего, будет на станции Союза Трёх, а на базе звёздных врат – лишь Руфус, который, судя по всему, готов даже на моё убийство, но, скорее всего, меня там ждёт ловушка, так как я продемонстрировал несколько очень интересных технологий для Ордена.
– Алекс, у нас по плану фронтир. Просто выходим и прыгаем дальше в империю? – спросила меня Кара, когда мы собрались на мостике для совершения следующего прыжка.
– Прежде чем сунемся в империю, надо немного разведать об обстановке в ней. А баронство Вильштейх, судя по звёздным картам, было всегда пристанищем различных авантюристов Атарана, решивших отправиться покорять космос, да и связь с голонетом тут должна быть. Даже интересно, остался ли мой аккаунт активным. Уже больше семи лет прошло с того момента, как последний раз подключался к голонету, а не сети Ордена.
– Если оплачивал, то должно всё остаться, – произнёс Шивас. – Я слышал, как одна семья лишилась наследства, так как их прадедушка заключил контракт на предоставление услуги доступа к голонету, и уже после его смерти двести лет компания снимала плату.
– Вот и посмотрим. Заодно проверим, как у Ордена с честностью. У меня на счетах должно быть больше миллиарда, да и у вас должно быть у кого пара десятков миллионов, у кого просто пара миллионов. Раньше я как-то не сомневался, что всё положенное кладут мне на счёт, но вот сейчас есть некие сомнения.
– Пять секунд до выхода, – сообщил искин. – Мы в реальном пространстве. С нами пытается связаться патрульный фрегат.
– Соединяй.
Как оказалось, у нас хотели только уточнить, планируем ли высадку на планету, и если нет, то надолго ли мы или просто транзитом. Если не транзитом, то попросили заплатить с расчёта сутки пять тысяч кредитов. Вот тут и наступил момент истины. Используя устройство связи на корвете, я подключился к местному сегменту голонета и уже через него запросил доступ к счетам корабля.
– И? – спросила Кара у меня.
– На счету корвета семьдесят два миллиона. Минуту назад десять. Шестьдесят два мы получили за длительную экспедицию в дальнем космосе. Это компенсация за амортизацию корабля, так как он числится частным, а не орденским. Все операции проведены автоматически.
– С личными счетами всё в порядке? – спросил у меня Шивас.
– С деньгами нас не обманули. У меня один миллиард четыреста тридцать два миллиона семьсот три тысячи двенадцать кредитов, – произнёс я. – Хотя пару дней назад была попытка получить деньги моим сыном как единственным наследником.
– Грея? – спросила Кара. Ей тоже больно от такого поведения.
– А больше никто не может действовать от лица несовершеннолетнего сына. Хорошие всё-таки законы. Поскольку наша война с герджиками оформлена как разведывательная картографическая экспедиция в дальнем космосе от корпорации «Нео Тек», все наши деньги заморожены до нашего возвращения или истечения двадцати лет. Так что деньги на месте, как и зарплаты за прошедшее время.
Задержались мы в системе на трое суток. Экипаж на отдых на планету или станцию мы не отпустили, так как это не самая безопасная система. Формально она даже в Содружество не входила и принадлежала одному частному лицу, которое называет себя бароном Вильштейхом. А потому мы только пополнили продовольственные запасы, которые, откровенно говоря, и на десять процентов не потрачены, после чего занялись сбором информации.