– На обратном пути заберём всю четвёрку с собой, – принял я решение. – Камеры для риртов у нас есть, и они уже испытаны на Рыруре. Атами, ты ещё долго?
– Я уже всё, – сказала она, отходя от входа в дом. В то же самое мгновение стена разошлась в стороны, и мы смогли проникнуть внутрь дома. Я сразу почувствовал четыре источника эмоций в доме. До меня не сразу дошло, почему их четыре, а не три. Оказывается, дочь Греи, несмотря на то, что не родилась, уже испытывала эмоции, вот только понять те слабые эмоции мне не под силу.
– Сорона, возьми на себя Грею. Гильшак на тебе её муженёк. Ты только не сильно его пока мни, вдруг он ни при чём. А я пойду за сыном, – произнёс я и направился к источнику эмоций, который ни с чем нельзя спутать. Когда он родился, я умел чувствовать эмоции лишь тактильно. Сейчас же уже даже дистанционно ощущал их: оттенок эмоций указывал, что это Симеон.
В детской в небольшой спальной капсуле сладко спал Симеон. Рядом на одеяле лежала бумажная книга. Мне стало интересно, что за книжку он читал, а потому прежде чем забрать сына, я решил просмотреть книгу. Какова же была моя злость, когда я понял, что это книжка земных сказок. Тех самых сказок, которые я рассказывал дочери Руфуса. Значит, вычеркнуть меня из жизни можно, а вот такие вещи?
– Папа? – услышал я неуверенный голос проснувшегося Симеона.
– Да, сынок, это я. Папа вернулся, – произнёс я, достав из капсулы Симеона и обняв. Для этого даже свернул шлем себе в воротник.
– Папа, а почему у тебя только одна голова? – спросил как ни в чём не бывало Симеон. – Второй папа так не может, научи меня.
– Научу, обязательно научу, – ответил я и поцеловал Симеона в лобик. – А как ты узнал, что я твой папа? Я ведь в последний раз видел тебя, когда ты совсем мелкий был. – Самое интересное, что если вначале у него были сомнения в том, что я папа, то стоило мне его взять на руки, все его сомнения исчезли.
– Но ты папа, – только и ответил Симеон, не понимая, чему я удивился. Я решил не уточнять у него сейчас, а потом с Сороной выяснить, откуда у него такая уверенность в том, что я папа.
– Точно, как я мог этого не понять, – рассмеялся я. Симеон подхватил мой смех и вскоре на него в помещение вошла Сорона, держащая телекинезом спящую Грею на весу.
– Как там? – спросил я у Сороны про Грею, но та вместо ответа лишь произнесла:
– Потом.
– Пап, а кто эта тётя? И почему у неё нет ушей? А почему у неё кожа такая странная? А почему у неё такие зубы? А почему мама спит и висит в воздухе? – начал бомбардировать меня вопросами Симеон. Я же лишь улыбался в ответ. Ему не требовались сами ответы. Ему хватало и того, что он задавал мне вопросы. Вообще, на свои неполные три года Симеон очень умный мальчик. Сомневаюсь, что в три года я мог составлять такие длинные предложения, да и говорить так чётко не мог.
– Эта тётя – друг. Мы сейчас вернёмся к нам на корабль и полетим домой. – Если вначале у меня были мысли о том, чтобы оставить Грею с Симеоном в покое и забыть об их существовании, то стоило посмотреть на это солнышко, которое сразу меня приняло так, словно я был всегда рядом с ним, сразу понял, что никуда его не отпущу.
– Ура, корабль! Мама только обещает покатать, – пожаловался мне Симеон. – А папа катал меня только на карусели. Я что, маленький? – обиженно произнёс он. До меня не сразу дошло, что он называет папой не только меня, но и мужа Греи.
– Ты уже большой, и мы будем кататься на большом корабле, – произнёс я, улыбнувшись. Но Симеон меня уже не слышал. Он крепко спал. Взглянув на Сорону, я понял, что усыпила его она.
– Ему пора спать, – сказала Сорона и улыбнулась, после чего взлохматила волосы на голове Симеона. – Он слишком потратился, завтра у него будет просто зверски болеть голова.
– Ты о чём?
– Ты что, не понял, как он тебя узнал? Он читал тебя, он читал твои эмоции. Сначала плохо, но взяв на руки, ты обеспечил тактильный контакт, и тут он начал читать тебя напрямую, минуя все барьеры. Он почувствовал твою любовь к нему, а кто может так любить? Правильно: папа. А ты ещё глупые вопросы ему задаешь, – усмехнулась Сорона.
– Симеон – инициированный псион? – удивился я.
– Да, он инициирован около года назад. Сам или принудительно, непонятно. А теперь уходим. Нам ещё риртов брать.
– А что с Греей? – спросил я у неё, на что Сорона лишь нахмурилась и отмахнулась рукой, мол, не сейчас.
Через час мы уже все сидели в кают-компании корвета, а сам корабль на субсветовых двигался за пределы звёздной системы, чтобы уже там прыгнуть к пассажирскому лайнеру шилимов.