– Вот такой, – произнёс я, усмехнувшись. – Идёшь со мной на церемонию?
– Не могу. Надо к Мили идти, Кара и так её покормила с бутылочки. Я же читала, что кормить лучше напрямую грудью, – сказала Грея, вставая.
– Это да, так вкуснее, – усмехнулся я. Во время наших постельных игр мне довелось попробовать её грудного молока, и оно весьма вкусное, несмотря на высокую жирность.
– Ну смотри, если не хватит Мили… – пригрозилась в шутку расчёской Грея.
– Хватит, у тебя там много. Всё, мне пора. Сегодня новая сотня кадетов поступает в лагерь, и моя очередь быть от высшего руководства.
– А не много мы их набираем? Уже ведь пять тысяч малышей в лагерях.
– Нормально. Мы способны на воспитание взять до ста тысяч детей. Но стольких и нет на планете в возрасте до пяти лет. Как же хорошо, что родители сами детей с радостью продают за простейшие технологии. Не приходится даже силу применять, – произнёс я. В этом и менталитет местных: они даже своих детей не ценили особо и готовы их обменять на блага.
– Они не родители. Я только представлю, как мне кто-то предлагает пищевой синтезатор за Сими или Мили, так хочется разорвать на части предложившего. И плевать, что он воображаемый.
Она поначалу была против того, чтобы мы забирали детей, но посмотрев на то, как с ними обращались «родители» и как эти так называемые «родители» рады бытовой технике, хотела уже убивать их на месте. И хоть Грея после лечения у Сороны стала вполне адекватной, но материнский инстинкт иногда побеждал эту адекватность. Вот тогда доставалось всем. К счастью, ждать, пока он немного поутихнет, не долго осталось. У человеческой женщины идёт его ослабление постепенно с момента рождения. И уже к годам двум начинает превалировать не физиологический материнский инстинкт вызванный гормонами, а психологический. В этом плане Грея, наверное, самая здоровая из всех нас после лечения у Сороны.
Переодевшись в свежее, я дал команду телепорту перенести меня в один из лагерей, а Грею – к Каре на остров. А вообще, очень удобно иметь такой мощный телепорт, как на корабле шилимов. Этот телепорт мы использовали для перемещения не только по кораблю и спуску на планету, но и для просто перемещений по планете. Это позволяло нам за одно мгновение оказываться в нужном месте. В качестве тренировки я с Сороной недавно устроил спарринг с использованием телепорта. Она телепортировалась благодаря псионике, я же использовал телепорт корабля. На тот спарринг посмотреть прибыла вся команда. Он был весьма интересным. Несмотря на то, что все думали, что Сорона разделает меня за пару секунд, даже ограничив псионику до моего уровня, всем было любопытно посмотреть на то, как именно меня уделают. В итоге она меня уделала, но бой продлился целых полторы минуты, что для Сороны очень долго. Она потом призналась, что, не используя технопатию для контроля корабля, меня отследить удавалось лишь по лёгким эмоциям, которые я проявлял к месту, в котором окажусь после телепортации. Это весьма не просто из-за моих щитов. Не ограничивай себя в силе Сорона, она смогла бы с лёгкостью прочесть не только эмоции, но и мысли. Ограничив, лишилась этой возможности. Под конец этого полутораминутного боя мне удалось нанести аж целых три удара, и это притом, что я телепортировался раз в секунду, стараясь нанести удар Сороне. Но удалось только три раза, и те вскользь. Тем не менее, это великолепный результат. После боя и остальные решили усвоить подобную технику, ведь её можно применять везде в пределах Содружества. Наш лайнер просто не заметит потуг людей защититься от телепорта, а это, в свою очередь, может сделать нас непобедимыми.
К моменту моего прибытия в лагерь на плацу собралось около тысячи детей под контролем воспитателей-оро. Этот лагерь был новым, и сегодня вступала последняя сотня. Мы решили, что в каждом лагере не должно быть тысячи детей. Также решили, что на каждых пятерых детей должен быть один воспитатель и желательно, чтобы из менталистов. Так что помимо тысячи детей тут ещё двести оро, четверть из которых менталисты, и десяток сородичей Кхора. Местные взрослые в лагеря не допускались, чтобы избежать их влияния на неокрепшие умы. Мы вообще старались свести по минимуму контакты с местными людьми. Они, по сути, для нас являлись лишь поставщиками детей, которые в будущем станут полноценными гражданами нашего государства. Может и не совсем хорошо это с моральной точки зрения, но взрослым не стать в большинстве своём нормальными членами нашего общества. Правда, у некоторых на это были шансы, но после серьёзной ментальной проверки и установки ментальных закладок на верность. Только из взрослых подходящих нам согласилось на подобное меньше сотни человек, и все они сейчас заняты своим обучением, чтобы в будущем войти в состав наших десантников.