В сам полёт мы решили отправиться урезанной командой. Во-первых, это три десятка предсказателей-оро, три десятка целителей. Во-вторых, это Гильшак и Рырур, который устал бегать от Ррионы.
Как оказалось, её мозги перемкнуло, когда она увидела Рырура и то, насколько он силён, причем сила тут имелась в виду не столько псионическая, сколько в целом, ведь Рырур под ноль разделывал всю четвёрку риртов за пару секунд. Поскольку это всё ещё молодежь, а не взрослые рирты, они буквально возвели в ранг кумира Рырура и теперь пытались ему угодить во всём. Рриона почему-то решила, что именно она станет лучшей женой для него. И пусть Рырур не против просто с ней спать, она хотела большего. Вот Рырур и решил немного отдохнуть от озабоченной риртки, поставившей целью охмурить его. Сбросив с ней первый сексуальный голод, он внезапно понял, что не желает себя связывать всего с одной, а потому последние пару месяцев старался её избегать. Из-за этого же помешательства рирты и не пытались нам как-либо навредить. Но Сорона на всякий случай им дополнительно поставила ментальные закладки на ненанесение вреда прямо или косвенно. Также с нами летел десяток новоиспеченных десантников из взрослых местных людей, решивших к нам присоединиться и согласиться на ментальные закладки под контролем Шиваса и пятёрки его парней.
Полёт на сорок три тысячи световых лет прошёл спокойно и без каких-либо осложнений. Мне до сих пор не верилось, что на столь большое расстояние тратили лишь две недели пути. Это просто невероятно, хоть мы прекрасно и понимали, что технологии шилимов и не на это способны.
В этот раз в качестве системы, в которой мы собирались скупиться, выбрали крупную торговую станцию в системе Нейлдония, принадлежащей республике Галанте, когда в самом начале становления капитаном космического корабля, мы были уже на этой станции. Со мной с того времени лишь Грея. Именно на той станции мы поняли, что наши отношения на планете не ошибка. Правда, перед этим я насладился обществом прелестной куртизанки, подогрев ревность Греи, которая и спровоцировала выход наших отношений на новый уровень. Благодаря этим событиям у меня об этой звёздной системе оставались лишь положительные воспоминания.
Наше появление из гиперокна, не типичного для кораблей Содружества, несколько встревожило охранников системы, но после того, как я передал свои идентификационные данные, они успокоились. Мы – торговцы на корабле, который построил вид экзотов за пределами Содружества. Какие проблемы, если мы хотим потратить несколько сотен миллионов кредитов в этой системе. Правда, парковочное место получили в ста пятидесяти тысячах километров от станции – на всякий случай решили перестраховаться.
– Помнишь тот первый раз? – спросил я у Греи, недавно уложившей спать Мили.
– Как не помнить тот день? Ты тогда припёрся после шлюхи с такой улыбкой, что хотелось дать по роже, – сказала Грея. – И это не первый раз, – добавила она, улыбнувшись.
– Первый, когда мы решили быть вместе, – произнёс я. – Идёшь с нами на станцию?
– Да. В прошлый раз погулять не получилось, а сейчас в случае чего мы можем за пару мгновений вернуться на корабль.
– Отлично. У меня встреча с торговыми представителями через три часа. Пока можем погулять, заодно зайдём к одному колоритному типу гнозийцу. Внешне он вылитый представитель одной национальности с моей родины.
– А может не стоит? Гнозийцы, они такие, могут и без штанов оставить, – сказала Грея. Она явно где-то успела познакомиться с их представителями.
***
Прогулка по станции довольно приятное времяпрепровождение. Толпы людей, спешащих по своим делам, зазывалы из лавок и ресторанчиков – это всё создавало непередаваемую атмосферу. Всё-таки год провести, отрезанными от остальной цивилизации, это не просто. Да и до этого мы очень долго пропадали в таких уголках космоса, куда маловероятно, что доберутся в ближайшее время корабли из Содружества. На этой станции я мог наконец-то сказать, что тут многолюдно, а не многоразумно. Именно здесь люди – преобладающий вид разумных. Экзоты же тут очень редкие гости, поэтому не странно, что на Рырура и Гильшака обращали немало внимания.
Вскоре мы вышли и к ломбарду, в котором я познакомился со стариком гнозийцем. Продавать ему нам нечего, но можно и просто что-то присмотреть. К моему удовольствию за прилавком оказался всё тот же старик. Вот только за прошедшие года он заметно сдал. Тогда дать ему больше шестидесяти было проблематично, а сейчас он выглядел на все девяносто.