Наконец-то к концу третьего часа спуска мы оказались перед последней дверью. Вела она в большой зал. В отличие от предыдущих помещений тут фиксировалась энергетическая активность. Во-первых, в зале продолжало работать освещение. В центре стояло несколько рабочих мест вокруг большого круглого стола, а на самом столе большая голограмма, изображающая какую-то местность.
– Идём? – посмотрел я на Кхора.
– А что нам ещё остаётся, – произнес он и первым вошёл в зал. Практически сразу из ниоткуда появилось несколько летающих дроидов, которые выстрелили в Кхора. Но не успели мы испугаться, как оказалось, что это дезинфицирующий газ, а не оружие. – Я едва не обосрался, – признался мой друг.
– Не ты один, не ты один, – сказал я и тоже сделал шаг в зал. На меня тоже напали два дроида и обдали облаком газа. Через несколько секунд они исчезли.
– А теперь что?
– Думаю, стоит подойти к столу и посмотреть, что там есть, – произнёс я, начиная двигаться к столу.
– Смотри, а это очень похоже на овраг, в котором мы появились, – ткнул Кхор пальцем в овраг, изображённый на голограмме. Мы его сразу заметили, так как он подсвечивался красным цветом.
– А вот ещё одно место, – сказал я. Почти впритык к оврагу красным цветом подсвечивалось ещё одно место. Стоило мне поднести палец, как изображение увеличилось, и мы смогли увидеть известного нам дракона и три флаера, которые окружили повреждённого дроида. Можно увидеть полтора десятка разумных, принадлежащих к разным видам, и даже ту инопланетянку, из-за которой мы и напали на дроида. Инопланетянка сейчас плакалась на груди у инопланетянина того же вида, что и она.
– А мы можем узнать, о чём они говорят? – спросил Кхор.
– Не знаю, надо попробовать. – После этого я начал тыкать в изображение разумных, пытаясь ещё больше увеличить. Моя догадка оказалась правильной: стоило голограмме инопланетянки стать в десятую часть от её реального размера, как мы услышали голос.
– Я кричу малышу, чтобы он бросил каку, а он схватил меня – ну, ты знаешь, как он любит – и только хотел лизнуть, как тут эти два монстра из-за деревьев. Раз – и головы нет у малыша, два – и дыра в его теле. Это потом я уже поняла, что это не монстры. Кстати Нио, кто это были? – спросила инопланетянка у инопланетянина, к которому она прижималась.
– Не знаю, мы не смогли их поймать. Они ушли в проклятое озеро. Мы на всякий случай скинули несколько мин, но они не всплыли, – произнёс он, мрачно нахмурившись. Язык нам, кстати, знаком. Пусть и с некоторыми огрехами, но наши переводчики справились с его переводом на интергалакт, постепенно достраивая лингвистическую программу.
– Что теперь делать будем? Малыш был последним из этой серии. Его можно починить?
– Отим, что с роботом? – спросил Нио у серого человечка.
– Без вариантов, только на детали. Управляющий блок был в голове. Она буквально рассыпалась на молекулы, – ответил тот, он при этом практически каждые пару слов слегка поквакивал. – В хрониках есть описание такого оружия, но уже несколько тысяч лет не встречалось на практике.
– Это очень плохо, – сказал Нио. – Это могло быть из старых запасов? Может, ещё кто-то нашёл склад оружия?
– Сомневаюсь. Думаю, это кто-то извне, – произнёс уже четвёртый инопланетянин. – Я фиксирую чёткий пси-след. Окрас следа не соответствует ни одному из наших видов.
– Разве это возможно? Ведь ещё наши предки исследовали возможность выбраться отсюда и признали невозможным.
– Я и говорю о том, что они извне. Это не противоречит исследованиям предков, – сказал инопланетянин, больше похожий на гору мышц. – И зря ты, Нио, отбомбился. Они могут обидеться. Малыш не простой дроид был. И если они смогли за мгновение с ним разобраться, то представь, что они могли бы сделать с одичавшими. Но теперь забудь об этом. Ты как всегда идёшь на поводу этой соплячки, – произнёс он и повернулся к флаеру. – Заряда хватит до центрального? – спросил инопланетянин у одного из них. Ответ мы уже не слушали.
– Ты всё понял из их разговора? – спросил Кхор. Он, ещё когда начали говорить о дезинтегрирующей гранате, откинулся на спинку кресла, которое подстроилось под форму скафандра.
– Лишь пару фраз не перевело, – произнёс я. – Хочу кое-что проверить.
– Давай. Я главное услышал – изнутри наружу не выбраться, где бы мы ни находились. – В его голосе слышалась обречённость.