- Забавно, - Габриэль дёрнул уголком рта, - почему-то стало холоднее. У вас барахлит термоблок?
Я обалдело уставилась на эрдейца. Как, во имя всех звёзд, как он ухитрился уловить мои собственные ощущения?! А может, действительно барахлит термоблок? Я развернула панель обслуживания, смотрелась в светло-зелёные линии и нахмурилась. Никаких сбоев не было, температура оптимальная для большинства посетителей, которые, кстати, уже начали приходить. Значит, меня трясёт от волнения, а моего... мужа? Ему-то что волноваться, сильному и крепкому, способному целые полчища врагов уничтожить одной мухобойкой? Хотя он же аналитик, умный, значит, такие до драк и не доводят, все вопросы решают мирными переговорами.
- Вы позволите? - у меня ловко перехватили панель обслуживания здания я даже пикнуть не успела.
Мимолётный, словно бы даже ленивый взгляд и слегка удивлённое:
- Температура хорошая.
- Я знаю.
Теперь в обращённом на меня бездонном взгляде отчётливо проглядывала насмешка, хотя голос оставался вежливым и ровным:
- Прошу прощения, не хотел вас обидеть. Мне показалось, что вы не очень хорошо разбираетесь в технических вопросах.
Ну вот, началось рождение сверхновой! Ладно, посторонние мужчины делают преждевременные ни на чём, кроме моей внешности не обоснованные выводы, но когда твой собственный муж считает тебя тупицей, не способной разобраться в элементарных вещах, это уже откровенно бесит! Я звучно припечатала ладонями стол и слегка приподнявшись в кресле отчеканила:
- К вашему сведению, я контролировала процесс обеспечения этого здания всем необходимым! Всем, включая электронную начинку!
Ну да, я лукавила, точнее, чуть-чуть преувеличила собственную значимость, но это не повод считать меня беспросветной тупицей. Судя по бесстрастной физиономии моего муженька, он мне не сильно поверил, но спорить не стал, наоборот, примиряюще поднял руки и даже покаянно склонил голову (сильно подозреваю, пряча насмешливую улыбку):
- Прошу прощения, илея, ни единым словом или помыслом я не хотел вас обидеть.
- Да, помню, вам это не выгодно, - помимо воли в моём голосе прозвучала лёгкая издёвка, хотя я прекрасно понимала, что враждовать с собственным мужем очень глупая идея, всё равно что на собственную тень обижаться.
- Да, не выгодно, - не стал запираться эрдеец. - После того, как мы стали супругами, для того, чтобы вернуться в Сектор, у меня должны появиться на свет двое детей. Что без участия законной супруги, согласитесь, невозможно.
Я заметно приуныла, в мои планы становиться матерью и домохозяйкой (а как же иначе, если у женщины появляются дети?) никак не входило, мне, чёрная дыра пожри всё вокруг, нравилось заниматься делами своего брачного агентства.
- А расторгнуть брак невозможно? Вашу анкету в брачном агентстве разместили без вашего ведома, да и на церемонии был другой.
- И как же вы поняли, что жених подменён? - Габриэль заинтересованно склонил голову к плечу.
Как-как, не сразу, к сожалению. Иначе нипочём бы замуж не вышла, как бы графиня не ярилась. Хотя с неё бы сталось опоить меня чем-нибудь, а то и парализовать, чтобы я не брыкалась и стояла перед алтарём с блаженной улыбкой идиотки. Не удивлюсь, если она на меня и пиратов наслала, знать бы ещё, зачем ей это понадобилось. Выразительное покашливание эрдейца напомнило мне, что он всё ещё ждёт ответа на свой вопрос. Вот ведь настырный, в самом деле, какая ему, по сути, разница?! Или недоволен тем, что жена не совсем уж клиническая идиотка? Дурами-то управлять проще.
- По глазам, - неохотно пробурчала я, - у него глаза неприятные были, болотные такие. А на голограмме в анкете размещалось ваше изображение, настоящее.
Сантьяго задумчиво потёр подбородок, выдал неопределённое:
- А вы наблюдательны.
Я пожала плечами. Толку-то с моей наблюдательности, если ошибку заметила после обряда? Одно радует, овдовела быстро, не успела полной ложкой хлебнуть 'счастливой' семейной жизни, хотя, учитывая, что муж меня нашёл, меня ждёт много открытий.
- Почему вы не потребовали расторжения брачного союза, когда поняли, что вышли не за того, кого планировали?
Почему-почему, по кочану и кочерыжке, да еловой шишке. Можно подумать, кто-то интересовался моим мнением и желаниями!
- Во-первых, он меня лишил голоса и подвижности, как только я его разглядела, - я невольно потёрла шею, вспоминая леденящий ужас от того, что не могу даже толком вздохнуть, не то, что говорить и двигаться, - а во-вторых, у нас с графиней Оледеску, моей опекуншей, был заключён договор. Она отказывается от всех прав в отношении меня сразу после свадьбы.
Габриэль удивлённо захлопал глазами, качнул головой, словно услышанное никак не желало проникать в мозг:
- Отказывается от всех прав?
Я тяжело вздохнула и даже глаза закатила:
- Согласно законам нашей планеты, незамужняя девушка целиком и полностью принадлежит своим родителям или лицам, их заменяющим. После свадьбы она переходит под власть мужа, а в случае вдовства и развода опять возвращается к родителям, если не будет заключено никакого иного соглашения.
Я помолчала, смиряясь с неизбежным и уныло добавила:
- Так что теперь я ваша собственность, и вы можете делать со мной всё, что пожелаете, за исключением убийства и причинения тяжёлых увечий.
Я инстинктивно нахохлилась, проклиная дурацкие, пахнущие старинными консервантами, законы и ожидая какой-нибудь пакости со стороны супруга, но тот не спешил заявлять на меня права. Помолчал, обдумывая услышанное, затем плавно покинул кресло, подошёл ко мне, мягко развернул лицом к себе и присел на корточки, положив свои широкие ладони мне на руки:
- Предлагаю сделку.
Я по-детски шмыгнула носом, тут же покраснела, обругав себя за дурацкую привычку и с любопытством спросила:
- Какую?
Опять молнией вспыхнула короткая ослепительная улыбка, от которой у меня в груди словно взорвалась колба с горячей карамелью.