Кэлхаун поднял немного гниющей слизи и понюхал ее. У нее был горьковатый и острый запах такой, какой был в тамбуре. Кэлхаун выбросил слазь и вытер руки. Что-то погубило наземные растения, которые обычно убивали землянскую траву посаженную рядом.
Он прислушался. Везде, где живут земные существа, есть насекомые, птицы, другие крошечные создания, которые являются существенной частью экологической системы, к которой привыкла человеческая раса. Их следует переносить и населять каждый новый мир, который человечество надеется колонизировать. Но звуков подобных живых существ не было слышно. Вероятно, что единственным звуком, который слышал этот город, после того, как ушли люди, был рев ракет медкора.
Игла на циферблате, показывающая использование энергии, медленно двигалась взад-вперед. Это было ритмическое движение, показывающее максимум и минимум использования энергии. Примерно шесть миллионов киловатт передавалось в течение полсекунды из накопителя каждые две секунды. Затем — пауза полторы секунды и снова полсекунды получения энергии.
Нахмурившись, Кэлхаун поднял глаза на прекрасную цветную фотографию, висевшую над приборами. Фотография сделанная с высоты четырех тысяч милей и изображавшая часть планеты Майя, населенной людьми, размером четыре на шесть футов. На ней был виден город Майя в виде квадратиков и треугольников, размером дюйм и меньше. Все детали выглядели отчетливо.
Видны были абсолютно прямые, чрезвычайно тонкие линии шоссейных дорог, тянущихся из города. Их было огромное множество и они математически точно тянулись от одного города к другому, а затем под новым углом к следующим городам. Кэлхаун задумчиво глядел на эти линии.
— Люди покинули город в спешке, — сказал он Мургатройду, — в полном порядке. Значит они заранее знали, что им следует уехать и были готовы к этому. Если они что-то взяли с собой, то это было заготовлено в машинах.
Но они не были уверены, что им следует уезжать, потому что они продолжали заниматься своим делом. Все магазины были открыты, люди сидели в ресторанах и так далее.
Мургатройд сказал: «Чи», так, как будто выражал полное согласие.
— Ну, а теперь, — сказал Кэлхаун. — Куда они уехали? Вопрос в том, куда вообще они могли уехать. В городе было около восьмисот тысяч людей.
Конечно же, на всех были автомобили и двести тысяч автомобилей могли забрать всех. Но, это великое множество машин. Расставьте их на трассе на расстоянии двухсот фунтов и в каждом ряду будет по 26 автомобилей на каждую милю.
…Если они едут со скоростью сто миль в час по двенадцатирядной трассе — это составит две тысячи шестьсот автомобилей в час в одном ряду, это составит тридцать одну тысячу… На двух трассах будет шестьдесят две тысячи… На трех трассах… На двух трассах они могли покинуть город за три часа, на трех — примерно за два… Поскольку нет следов паники, очевидно они так и сделали. Возможно, они это проработали заранее…
Кэлхаун тщательно осмотрел фотографию, на которой было больше деталей, чем на карте. К северу от города Майя находились горы, но туда вела только одна трасса. К западу тоже были горы. Одна трасса шла к ним, но не сквозь них. К югу было море, которое тянулось вокруг города Майя на триста миль и превращала город и колонию в полуостров. Это был малый кусочек планеты и зерновые культуры здесь не росли. На планете произрастали местные растения, которые давали сырье для органических химических материалов, но колония не могла выращивать все, что ей было необходимо для пропитания и поэтому ее население было ограничено.
— Они поехали на восток, — сказал наконец Кэлхаун. Он прошелся пальцем по фотографии. — На восток идут три трассы. Только в этом направлении они могли бы так быстро уехать. Они не были уверены в том, что им следует уезжать, но они знали куда нужно ехать в случае необходимости.
И когда они получили предупреждение, они уехали. По трем трассам на восток. А мы поедем за ними и спросим, почему, черт возьми они убежали.
Здесь ничего не понятно.
Кэлхаун вернулся в медкор в сопровождении скакавшего вокруг него Мургатройда. Когда дверь тамбура за ними закрылась, Кэлхаун услышал щелчок из динамиков. Он прислушался. Это был двойной щелчок. Как будто бы что-то включалось и тут же отключалось. Цикл был двухсекундный, точно такой же как цикл забора энергии. Нечто втягивающее шесть миллионов киловатт энергии включалось и сразу же через две секунды выключалось. В наружных динамиках это было слышно, а снаружи — нет. Щелчки в микрофонах были индукционного свойства; включение, затем, как переговоры по детективному телефону.
Кэлхаун тяжело пожал плечами и подошел к коммуникатору.
— Вызываю «Кандида», — начал он и ответ пришел мгновенно.
— «Кандид» вызывает медкор. Говорите! Говорите! Что там произошло?
— Город покинут жителями без всяких следов паники, — сказал Кэлхаун.
— Есть энергия и ничего не поломано. Все так, как будто кто-то приказал:
«Всем на выход» и они это сделали. Но такое не происходит просто по какой-то прихоти. Какой у вас следующий порт захода?
Голос с «Кандида» сообщил ему.
— Примите сообщение, — признал Кэлхаун. — Доставьте его в центр охраны здоровья сразу же по приземлении. Оттуда его доставят в штаб сектора медицинского обслуживания. Я остаюсь здесь и собираюсь выяснить, что здесь происходит.
Кэлхаун начал диктовать, раздражаясь, потому что не мог объяснить о чем было сообщение. Произошло что-то серьезное, но ключа к разгадке не было. Строго говоря, все это конечно не имело отношения к службе здоровья.
Но чрезвычайное происшествие такого размера, конечно было связано с факторами здоровья общества.
— Я остаюсь здесь для проведения расследования, — закончил Кэлхаун. По мере возможности вышлю дальнейшее сообщение. Конец сообщения.
— А как насчет нашего пассажира?
— К дьяволу вашего пассажира! — сказал Кэлхаун брюзгливо. Поступайте, как хотите.
Он выключил коммуникатор и начал готовиться к деятельности снаружи.
Затем Кэлхаун с Мургатройдом пошли искать средство передвижения. Медкор нельзя было использовать для поисковой операции. На нем не было достаточно горючего. Они должны были использовать наземный транспорт.
Было дико отметить, что ничего не сдвинулось с места, кроме солнечной тени. И снова показалось, что все просто вышли из дверей и просто не вернулись. Кэлхаун увидел витрины ювелирных магазинов. Сокровища лежали там, никем не охраняемые. Он увидел цветочный магазин. В витрине стояли цветы типа землянских, которые как было видно росли хорошо, и еще какие-то странные цветы с листьями оливкового цвета, которые росли тоже хорошо. В цветочном изоляторе росло какое-то растение, но оно засыхало, но ведь оно росло в изоляторе.
Кэлхаун увидел агентство по продаже автомобилей, возможно для импортированных, а возможно для машин, построенных на Майе. Он вошел внутрь. На стенде стояли автомобили. Кэлхаун выбрал автомобиль спортивного типа. Он вставил ключ и мотор зажужжал. Кэлхаун осторожно вывел автомобиль на улицу. Мургатройд с интересом сидел рядом и наблюдал.
— Это роскошный автомобиль, — сказал Кэлхаун. — И я его украл. Мы, медики, не можем позволить себе такую роскошь или найти оправдание воровству. Но сейчас страшное время. Так что попробуем.
— Чи, — сказал Мургатройд.
— Мы должны найти убежавшее население и спросить от чего они убежали.
В настоящий момент кажется, что не от чего. Им будет приятно узнать, что они могут вернуться.
Мургатройд снова сказал: «Чи.»
Кэлхаун ехал по пустынным улицам. Это действовало на нервы. У Кэлхауна было такое ощущение, что вот-вот кто-то выскочит и крикнет «Ату!». Он нашел трассу и въезд на нее. Она вела на восток. Кэлхаун ехал на восток тщательно выискивая какие-то признаки жизни. Их не было.
Он уже почти выехал из города, когда почувствовал, как ему сдавило грудь, а затем услышал затихающий визгливый звук, который шел откуда-то издали. Это было похоже на какой-то объект, который двигался со сверхзвуковой скоростью и удаляющийся звук совпадал со звуком поблизости.
Кэлхаун поднял глаза и увидел парашют, сверкающий в синеве неба.