В этом странном мире, казавшимся столь родным и манящим, они оказались распахнуты друг перед другом, не имея больше никаких секретов.
– Ты… ранена, – произнёс адмирал с волнением.
Раны, полученные краем света – а, значит, самой его стражницей – теперь были видны и ему.
– Пустяки, – улыбнулась Аделаида. – Главное, что…
Но муж не дал ей продолжить.
– Нет. Так не пойдет, – отрезал Диего и положил ладонь на ее плечо. – Нам еще мир спасать. Не говоря уже о том, что ты моя жена, и я не позволю тебе истекать кровью, как бы ты ни возражала. Я кое-чему научился, пока ты плавала за картой. Так. Как же это было…
И, припоминая пассы, что раньше получались у него с большим трудом, адмирал водил ладонями совсем близко к ее телу, аккуратно стирая следы последней битвы. Сейчас, рядом с любимой, в мире духов, целительство давалась тёмному магу намного проще. Знакомое ласковое тепло исходило от напряженных рук, и под его действием раны девушки медленно затягивались, не оставляя следов. Аделаиде было… очень приятно от этих легких, едва заметных прикосновений. Раньше она чувствовала в его колдовстве только холод и злость, теперь же энергия была наполнена любовью, безрассудной и такой ласковой одновременно, и упрямым рвением. Адель узнавала своего Диего: страсть, нежность и упрямство в одной дикой смеси, что оттенялась сосредоточенным взглядом волевых серых глаз.
А еще давнее стремление впечатлить свою возлюбленную, которое, конечно же, Дон никогда бы не признал.
Волшебное тепло медленно расползалось по ее телу, наполняя каждую клеточку живительной силой. Почему-то представлялось высокое голубое небо, шелест листвы и далекое пение несуществующих птиц… глаза закрывались сами собой. Аделаиду похищала уютная дрёма, желание остаться в его руках как можно дольше... спокойно уснуть на его коленях и забыть обо всём на свете…
– Так лучше, – довольно сказал муж, выводя любимую из целебного сна.
Аделаида встряхнула головой.
– Да, намного… спасибо, – промолвила она удивлённо. Теперь Адель чувствовала себя заметно лучше. Пропала вся слабость, вся боль в натруженных мышцах, а от ран не осталось и следа. – Знаешь, я очень рада, что ты не владел таким гипнозом раньше… лет шесть назад.
– А мне жаль… мне бы пригодилось, – Диего обнял ее за талию и притянул ближе к себе. – Глядишь, не сбежала бы от меня с корабля в ту ночь.
Из весёлого чувства противоречия девушка легко толкнула его в грудь.
– И где бы мы сейчас были? С нашими-то взрывными отношениями.
– Здесь же, – ответил он без тени сомнения. – Только другим путём. Я бы любил тебя точно так же. И добился бы твоей любви…
– Но мы пошли кружным… – Аделаида обвила руками его шею.
– Потому что мы с тобой – такие. Легких путей не ищем, – усмехнувшись, мужчина легко провёл губами по ее шее и поцеловал ухо. – Но… – его руки заскользили по ее спине. – Я бы не променял ни одной секунды с тобой на что-то другое. И, зная всё заранее, не отказался бы от своих чувств. Потому что результат стоит того…
– Не ври мне тут, я эти клише с детства знаю, – в шутку возмутившись, Адель хлопнула мужа по плечу и тут же с нежностью поцеловала в лоб. – Ты бы предпочёл, чтобы я осталась с тобой еще тогда, на корабле. И никуда не пропадала на пять лет.
– Пусть это останется загадкой, – Диего хитро улыбнулся. Убрал волосы с ее шеи. Осторожно провел пальцами по ключице, щекоча прикосновениями. И прижал еще ближе к себе, так, чтобы она чувствовала его жар... – Всё равно с тобой никогда не было бы просто, любовь моя.
– И не будет, – поддразнила она.
– Я на это рассчитываю.
И они слились в долгом поцелуе. Мир вокруг словно застыл, и забылась война, забылась последняя битва, бой на корабле, покинутый остров и древний храм – осталась только их любовь, любовь наследницы ацтеков и мужчины из старого света, способная победить страшное проклятие. После года отчаянной тоски по ней и нескольких месяцев безумной погони; после пяти лет бессильного, но такого упрямого неверия в то, что любимая мертва, что покинула его, едва успев появиться в его жизни – неверия, которое медленно рушилось и превращалось в безысходность, заставляя некогда стальное сердце сжиматься от боли – Диего де Очоа снова целовал свою Адель. Прижимал к себе настойчиво и крепко, обещая ни за что больше не отпускать. Что-то внутри трепетало от прикосновения ее теплых губ и ласковых пальцев… Словно в первый раз, когда он так безумно, и душой, и телом, хотел эту девушку, за секунду укравшую его сердце и безоглядно сбежавшую на пиратском корабле. Совсем как тогда… но всё же в этот раз всё было иначе. Он не заставлял ее, не преследовал, не требовал остаться – она сама решила быть его. Быть с ним.
Аделаида согласилась быть его женой, больше не пряча свои чувства – и не терзая его душу ревностью и сомнениями. Аделаида пообещала остаться.
С этой мыслью Диего прижал ее к себе как можно крепче. Больше никогда…
Никогда.
Любимая прильнула к нему всем телом и запустила пальцы в волосы, притягивая к себе настойчивей. Приоткрыла рот, позволяя проникнуть в него языком. Простонала едва слышно, ощущая, как от его требовательной страсти по ней пробегает дрожь. Проходит по нежной шее и плечам, по груди, опускается вниз по животу и настойчиво ласкает между ног, вызывая приятную щекотку. Аделаида подалась ближе, пытаясь ее унять. Возбуждение захватывало девушку пугающе быстро… от одного лишь поцелуя и мягких прикосновений к спине. Мужчина чувствовал ее прерывистое дыхание, ощущал ее дрожь. Он и сам едва сдерживался, чтобы не взять ее на мягком мерцающем сгустке волшебства, что в мире духов считался землей. Легонько подтолкнуть и лечь сверху, раздевая быстро и требовательно, целовать, кусая губы, и ласкать каждую клеточку ее нежного податливого тела.
А впрочем… зачем сдерживаться? Ритуал свершён. Проклятие снято. Весь мир подождёт…
Диего прижал свою жену к земле и впился в губы страстным, настойчивым поцелуем – таким, что у нее резко перехватило дыхание, и в голове не осталось иных мыслей, кроме дикого, жгучего, неконтролируемого желания. Он развязывал ее накидку, гладил живот и грудь сквозь тонкую ткань сатиновой рубашки. Предвкушение близости туманило сознание... В горле пересохло, и сердце быстро-быстро билось в груди, словно стремясь вырваться из плена.
– Аделаида… – прошептал он, отрываясь от ее губ и целуя шею.
Она ответила лишь тихим стоном. Закрыла глаза и откинула голову, позволяя ему ласкать себя. Щекотка между ног с каждым его прикосновением становилась всё настойчивей, заставляя ее невольно изгибаться под весом мужского тела. Диего сжимал ее запястья, водя языком по мочке уха, шее и обнаженным ключицам. Нетерпеливо сжал губами набухший сосок сквозь ткань надоевшей рубашки, вынудив девушку выгнуться в спине и застонать чуть громче… Аделаида прильнула к нему всем телом, обвивая ногами, поддавалась его требовательным ласкам, но ему было мало. Ему было бы мало всего. Он ждал ее целый год – и сейчас он получит ее. Как можно удержаться…
Перед ней – невозможно.
– Снова быстрые клятвы… и снова на тебе морская форма, а не свадебная платье… – ухмыляясь, прошептал ей муж. – Но черт с ним, всё равно это ненадолго.
– И снова у меня не было выбора! – возмутилась Аделаида в ответ, усилием воли отвлекаясь от ощущений. Совсем не вовремя, но... отдаться ему, даже не поспорив сначала? Звучит как что-то определённо невозможное! – С самого начала это должен был быть ты. И когда мне перестанут указывать, за кого мне нужно выйти?!
Правда, в ее звонком голосе играли весёлые нотки… она и не думала притворяться оскорблённой. Всё произошедшее теперь казалось ей… правильным. Это всегда должен быть только он. Всегда. Просто раньше она упрямо с этим спорила. Спорила, потому что не хотела следовать чужим правилам, сценарию, написанному не ей, – но сейчас поняла, что это решение не было сделано за нее. Быть с ним, выйти за него замуж, любить его – так решила она сама. И как же хорошо, что жизнь подыграла ей, столь вовремя столкнув на улице в один прекрасный день!