Это единственное, что я могла сказать после увиденного. Ощущение было странное, навалились усталость и какая-то опустошённость. Возможно, начало действовать лекарство, а может, просто отпустил страх за других.
– Знают. И нет, они не сдались просто, как сказала золотоволосая Дарна, они приняли новые правила игры. На этом всё. Постарайся с пользой использовать временную передышку, потому что дальше будут сложные адаптационные дни.
Больше мне не дали и слова сказать. Под чутким присмотром Олы молча выпроводили из лаборатории.
Глава 7
– Ола, я не верю, что всё так, как показал мне Шорх. Не может человек, привыкший жить свободно, радоваться участи раба! Это невозможно, во всяком случае не сейчас, когда впереди неизвестность. На что они рассчитывают? Что им наплёл наобещал Шорх? Может им что-то вкололи? Внушили?
Я раненым зверем металась по комнате, не в силах принять увиденное. Казалось бы, все живы, здоровы и даже по-своему счастливы, но вот именно это меня и нервировало. Попахивало постановочной показушностью.
Хотя откуда Шорх мог знать, что я сегодня потребую встречи с девушками? Не мог ведь? Или мог?
С их технологиями быстренько выпилить нужную картинку не составит труда. Даже обо мне можно сделать вполне правдоподобную нарезку как я счастлива и довольна. При условии, что за мной вели наблюдение с самого начала.
Дурочка, ещё сомневаюсь? Вели, конечно. Например, момент нашего примирения с Олой как раз можно обставить, как счастливое общение с дружелюбной расой. Я ведь тогда тоже улыбалась и выглядела вполне довольной.
– Ола, ну что ты молчишь?! Наверняка тебе есть, что ответить, – не отставала я от осминожки, которая с непробиваемым спокойствием наблюдала за моими метаниями.
– Да вот, жду, когда ты немного успокоишься, – хитро прищурилась эта милашка.
Вроде ничего на не сделала, а меня как холодной водой окатило. Замерла, осматривая совершенно сухую одежду.
– Это что сейчас было?
Голос звучал тихо и жалко, мне стало страшно. Неужели Ола применила на мне свои способности? А что ещё она может?
– Всего лишь помогла тебе прийти в себя.
Ола ответила спокойно, словно в этом нет ничего необычного. И пока я собиралась с мыслями, чтобы возмутиться, она деловито подошла к стене, проделала быстрые манипуляции и на полу появились два квадратных туманных коврика.
– Прошу, устраивайся поудобнее, – не дала мне высказаться Ола, ловко устраиваясь на том, что был ближе к выходу.
Несколько щупальцев легли кольцом внизу пушистого тела, переплетаясь как ноги у буддиского монаха, а два легли сверху. Поза лотоса, пусть и своеобразная, но вполне узнаваемая. Ола замерла, строго взглянула на меня и указала на свободный коврик, едва приподняв лежащий на «коленке» нижнего щупальца кончик верхнего.
Пришлось затолкать слова возмущений и возражений поглубже, слишком уж серьёзной выглядела сейчас Ола. Уселась в позу лотоса, высокие разрезы на тунике позволили проделать это без проблем. Коврик оказался упругим и тёплым, сидеть на нём было очень удобно.
– Ола, что происходит?
– Ничего страшного. Просто решила не терять время и приступить к занятиям. Или ты против?
Она демонстративно сложила щупальца на груди, изображая строгость. Пришлось сделать вид, что впечетлилась, недавний страх испарился без следа. На его место пришло недоумение «чего я испугалась?» Это же Ола, моя отзывчивая, заботливая Ола.
– Я готова. С чего начнём?
– С самого главного. С твоих возможностей и ответственности за их применение. Не всё так просто, Санея, не зря Шорх опасается. По себе знаю, насколько смертельно опасным проклятием может стать твой дар.
– Проклятием? Смертельно опасным для меня?
С этой стороны на свои эмпатические задатки я как-то не смотрела. Неожиданное и неприятное напоминание «за все в жизни надо платить» быстро остудило предвкушающий пыл любопытства. Судя по серьёзному тону Олы, цена обретённого «подарка» мне не понравится.
– Да, опасным прежде всего для тебя. Сейчас ты поймёшь почему. Ты, наверное, уже не раз задумывалась, почему я так защищаю Шорха? Пытаюсь найти оправдание каждому его поступку. Даже ваше незаконное похищение не отвратило от него. Всё просто, он спас меня и подарил надежду, что когда-нибудь моя раса выйдет из чёрного списка галактической коалиции. Но давай по порядку…
Ола рассказывал долго, красочные картинки одна за другой вспыхивали в голове, заставляя то трястись от ужаса, то рыдать от жалости, а иногда кипеть от ярости.
Прошлое у Олы оказалось жестоким: сплошная боль, страх и тошнотворная темнота. И только появление в жизни измученной совсем молоденькой ментры, оказалось, так называлась раса Олы, Шорха внесло хоть какие-то просветы надежды и радости.