Воздух вокруг меня сгустился, стало трудно дышать, грудь сдавило и перед глазами заплясали тёмные мушки. Уши тоже заложило, воздуха становилось всё меньше, казалось он нагрелся и сейчас больно обжигал лёгкие.
Я даже кричать не могла, только судорожно хваталась за горло и с отчаяньем дёргала за ручку машинной дверцы. Уже теряя сознание я почувствовала, как меня приподняло над земли и потянуло в сторону поля.
Последнее что я увидела, это крыша машины, колышущаяся трава и яркий свет, что резко ударил по глазам, окончательно лишая меня сил. Я провалилась в беспамятство, тёмное и тревожное.
Глава 2
Не знаю сколько именно пробыла без сознания, но по внутренним ощущениям недолго. Приходила в себя сложно, морщась от стучащей боли в голове. Сухость во рту и дикая жажда отошли на второй план, когда поняла, что не могу двигаться. Совсем. Ещё эта неестественная тишина пугала до холодного пота. Немного успокаивало, что тело я чувствовала, хотя и не так хорошо, как хотелось бы. Привычные ощущения возвращались очень медленно, покалывающими волнами опускаясь от головы к ступням.
«Голым ступням! Боже, да я же абсолютно раздетая, без единого клочка одежды!» – завопила мысленно, так как сухое горло просто не способно было издавать звуки.
Стало очень страшно до дикого сердцебиения и сбивчивого дыхания. Открывать глаза не хотелось. Упрямо цеплялась за исчезающую надежду, что всё это просто дурной сон или жестокие игры усталого разума.
Отголоски моего непомерного любопытства о всяком неизведанном и опасном. Я сплю, просто сплю на заднем сидении машины и вот-вот проснусь. Фёдор обязательно меня разбудит, как только мы приедем.
Ну не может это всё быть правдой! Не может!
И всё же долго себя обманывать не получалось. Яркий свет, что даже сквозь закрытые веки причинял дискомфорт, никак не вязался с успокаивающей теорией. Более того, я отчётливо ощущала на щиколотках, талии, запястьях, шее и голове опоясывающее холодное давление.
Сама лежала на гладкой и жесткой поверхности, это явно не автосиденье, даже не кушетка. По ощущениям скорее уж стол, на котором меня непонятно зачем и неизвестно кто распял в прямом смысле этого слова. Сейчас я была полностью открыта и совершено беспомощна.
Неожиданно справа возникла большая тень, частично закрывшая меня от яркого света. Тут же ощутила прохладное прикосновение шероховатых пальцев к векам. Инстинктивно зажмурилась, выдавая, что очнулась и всё чувствую.
Моё беспомощное сопротивление никого не остановило. На глаза нажали сильнее, принудительно отодвигая веко. Никакой мутности, чёткое изображение, которое повергло меня в шок.
Тень оказалась вполне живым существом, гуманоидного типа. Серая неоднородная кожа, узкие умные глаза, выступающие надбровные дуги, сведённые к переносице, отчего казалось, что неизвестный хмурится, приплюснутый нос и сжатые тонкие губы. Волос не было, только продольные борозды, идущие ото лба к затылку. В остальном склонившийся надо мной напоминал человека.
«Ну вот, Настя, ты хотела увидеть настоящего инопланетянина? Мечта сбылась. Наслаждайся встречей!» – мелькнула истеричная мысль.
А что я ещё могла подумать, увидев этого человекоподобного монстра? То, что меня раздели и распяли как подопытную мышь, не вселяло надежд на дружеский контакт.
Непонятный недочеловек равнодушно осмотрел мои зрачки, затем провёл рукой по лбу, сильно нажимая длинным пальцами между бровей и около висков. В голове тут же зашумело, неприятным, щекочущим гулом отдаваясь в ушах.
– Тарх, ир мик! – разорвал вакуумную тишину недовольный голос серокожего.
При этом он смотрел не на меня, а вправо, чуть выше моей головы, но рук не убирал. Сейчас он прощупывал скулы, шею, плечи медленно опускаясь ниже.
От каждого его прикосновения тело пронзало ощутимыми разрядами боли. А когда он сжал соски, я не выдержала, вскрикнула и забилась. Оцепенение прошло, уступив место животному страху и желанию выжить любой ценой.
– Ир мик, зе крешса, – довольно прошипел ещё один, более тихий голос над моей головой.
Я не видела второго, но почувствовала его приближение. Потом мне стало не до этого, так как первый истязатель добрался до низа живота и сейчас особенно медленно ощупывал бока, внимательно наблюдая за моей реакцией. Прикосновения стали более мягкими. Теперь меня не мяли, а нежно гладили, исследуя и неумолимо подбираясь к самому сокровенному.