Стефан отобрал у неё пульт и выключил телевизор.
— Понимаешь, что это значит?
— Понимаю, не дура, — резко ответила Клементина. Ей не нравилось, что Стефан так рьяно отреагировал на новость — будто у него есть в этом некая личная заинтересованность.
— Вот гады… — он был вне себя от бешенства, только что пар из ушей не валил. — Как они посмели… Как им духу хватило… Совести у них нет!
— У парламента?
— У флойдов!
— Думаешь, это они? — Клементина скептически прищурилась.
— А кто ж ещё?
— Людям самим не нужны нарушители спокойствия, — возразила она. — Мне кажется, флойды не при чем. Они же не вмешиваются в нашу внутреннюю политику. А власти всегда недолюбливали сектантов и смутьянов.
— Тина, ну какие сектанты? — взвыл Стефан. — Кому помешала безобидная немногочисленная субкультура?
Клементина недоумённо пожала плечами. Об "Открытом небе" она знала немного: изначально это было стихийное движение несогласных с запретом на полёты в космос. Апологеты "Открытого неба" утверждали, что запрет этот — чудовищная несправедливость, жесточайшая дискриминация и вопиющее нарушение всех мыслимых и немыслимых прав. А поскольку требовать что-то у флойдов было равносильно тому, что резать ножом воду, участники движения заняли позицию "пассивного несогласного". Собирались на немногочисленные митинги, рисовали на строительных заборах граффити, писали песни (а большей частью переиначивали старые классические хиты или даже брали их как есть, в неизменном виде, вкладывая в культовые строки новые смыслы), выпускали значки и футболки со своим логотипом — белоснежным кораблем-шаттлом, взмывающим в звёздное небо. Иногда их приглашали на телевидение, фестивали, конвенты, ток-шоу в качестве носителей "оппозиционной точки зрения". Потому что, по большому счёту, сторонники "Открытого неба" оставались в меньшинстве — подавляющее большинство придерживалось менее радикальных взглядов и на требования флойдов, и на политику Земли.
Так что Стефан прав, "Открытое небо" действительно вполне безобидное движение. И никакой надобности в его упразднении не было.
Если только…
Если только не существует причина, ей неведомая.
— Нас это не касается, Стеф, — отрезала Клементина, давая понять, что намерена положить конец дискуссии. — Закрыли тему.
Брат насупился, обиженно засопел — совсем как в детстве, когда предметом ссоры становилась неподелённая конфета или отобранная игрушка.
— И нечего строить из себя оскорблённую добродетель, — добавила она уже чуть более миролюбиво. — Лучше сделай мне чай. Я устала как чёрт.
— Можно подумать, ты грузчиком работаешь, — ершисто буркнул Стефан. — Или в шахте уголь добываешь.
Он всё ещё дулся, сердито сверкая глазами из-под падающих на лоб кудрей, но счёл за лучшее воздержаться от дальнейшей перепалки и прекратить спор.
— Неуместная аналогия, — лениво откликнулась Клементина, устраиваясь в кресле. — У меня в самом деле был непростой день.
Стефан заинтересованно замолчал в ожидании продолжения, и она уже было хотела поделиться с ним новостями и своими переживаниями, но в последний момент передумала. Будто вдруг почувствовала: не стоит откровенничать и вдаваться в подробности.
— Лучше расскажи, как у тебя дела, — уклончиво ответила она.
Ответ был максимально лаконичным.
— Нормально.
— Разве? — прищурилась Клементина. Что-то в интонации брата заставило её усомниться в его словах.
— У меня всё в порядке! — огрызнулся Стефан. Поставил перед ней чай — чашка громко звякнула о блюдце. — Что ещё за допросы?!
Широко распахнутыми от изумления глазами Клементина смотрела на брата. Она не узнавала его: никогда прежде Стефан не позволял себе срывать злость на сестре.
Хоть режьте, здесь что-то нечисто. У него явно какие-то проблемы — и, похоже, весьма нешуточные, если уж он так болезненно остро реагирует на простой вопрос.
Но задумываться об этом не было ни желания, ни сил: послезавтра ей предстояло серьёзное испытание — и в отличие от Раймонда Файзера Клементина не была до конца уверена, что она наилучшая кандидатура в контактёры.
"Я выбирал между Ханной и вами, — вспомнила она разговор с шефом. — Признаюсь, было непросто. Но в итоге я остановил свой выбор на вас — и уверен, что не ошибся".
Ох, ей бы его уверенность!..
Оказаться на космодроме, там, откуда корабли флойдов улетают к звёздам, не имея даже потенциальной возможности присоединиться к ним, — и при этом делать вид, что всё хорошо? То ещё удовольствие. Не говоря уж о том, что ей придётся общаться с флойдами — от одной только мысли об этом внутри всё скручивалось, завязываясь тугим узлом.
Нет уж, увольте. Общения с флойдом ей тогда на катке по уши хватило.
А тут еще Стеф со своими тараканами в голове! И что его так взбесило? Ну… Ситуация неприятная, спору нет. Но стоит ли воспринимать случившееся так близко к сердцу?
— А ведь у тебя у самой не всё гладко, — вдруг сказал Стефан, внимательно глядя на неё. — Только не спорь, пожалуйста. Близнецы чувствуют такие вещи, сама знаешь… Проблемы на работе?
Ткнув пальцем в небо, Стефан попал в десяточку. Вот только Клементина не собиралась это признавать. Сам, значит, от неё что-то упрямо скрывает, не желая поделиться, — и при этом ждёт откровенности в ответ? Разбежался!
— Что ты, никаких проблем, — Клементина усмехнулась. — Наоборот, меня, можно сказать, повысили, — помолчав, она добавила максимально обтекаемо: — Работа предстоит важная. Важная и ответственная. Но я справлюсь.
— Справишься?
— Несомненно, — она поднялась на ноги, бесшумно пересекла комнату — толстый ковёр на полу скрадывал шаги. Лишь в дверях, не оборачиваясь, зевнула: — Спокойной ночи.
* * *
Первая проверка документов была на въезде в Кингорди. Когда-то это был крошечный городок в самом сердце Уэльса, сейчас же здесь располагался единственный космопорт Британии. Чем руководствовались флойды, выбирая места для строительства своих космопортов, до конца оставалось неясным, но одно можно было сказать определённо: флойдам было совершенно наплевать на человеческую инфраструктуру. Почти все космопорты оказались вдали от железных дорог и автомагистралей, сибирский порт так вообще был возведён в глуши, посреди тайги, на лишённом растительности плато. Впрочем, насколько ей было известно, для грузовых рейсов сибирский космопорт почти не использовался; основной грузопоток шёл через терминалы в Закарпатье, Манчжурии и Уэльсе.
Представителей "Терры" звали Джулия и Кристофер. За время пути они успели не только познакомиться, но и разговориться — её коллеги и спутники оказались весьма приятными в общении людьми. А главное, у них уже был опыт приёмки грузов, которым они сейчас щедро делились с Клементиной.
— Флойдам совершенно параллельны наши внутренние документы. Накладные, путевые листы, товарники — это для них ничего не значащие бумажки.
— Кроме патента. Патент — единственный документ, который они признают. Без него груз не отдадут.
— И общаться они будут только с тобой — контактёр-то ты. До общения с простыми смертными они не снисходят.
— Передадут контейнеры — и ариведерчи. По нашим прикидкам, там должно быть где-то тридцать-сорок десятитонных контейнеров.
— Контейнеры установлены на передвижные платформы. Они запрограммированы флойдами, так что знают куда ехать.
— Фуры будут ждать на парковке, за пределами космодрома. И мы тоже.
Автомобиль начал притормаживать: приближался ещё один контрольно-пропускной пункт. Клементина вытянула шею, силясь разглядеть, что впереди, за шлагбаумом, но не увидела ничего заслуживающего внимания: обзор перекрывали пушистые разлапистые пихты, густо посаженные по обеим сторонам дороги.