Будучи погружённая глубоко в свои мысли, Клементина не слышала, как к дому подъехала машина и притормозила у дверей. Поэтому вкрадчиво-тихий голос над самым ухом стал для неё полнейшей неожиданностью.
— Клементина Хизерли?
Человека, назвавшего её имя, она узнала сразу: тот самый рыжий парень, которого Фау преследовал на катке.
— Что вам нужно? — она отпрянула, но в спину уперлись холодные прутья перил, а путь к входной двери был отрезан.
— Поговорить.
Парень держался вполне корректно, не пытался применить силу и вообще не прикасался к ней, но каждой клеточкой своего тела Клементина ощущала исходящую от него опасность.
— А не поздновато ли для разговоров? — суховато осведомилась она, лихорадочно вспоминая условный жест, который нужно показать, чтобы камеры наблюдения отреагировали и направили сюда дежурный патруль.
— Садись в машину.
— Зачем? — она вспомнила жест универсального сигнала о помощи: нужно собрать все пальцы в кулак, кроме среднего и указательного, а их быстро согнуть-разогнуть несколько раз. А в следующий миг отчётливо осознала: рыжий парень прекрасно осведомлен о сигнале и не позволит ей этого сделать. Схватит за руки, к примеру, или что похуже. Умные камеры, быть может, успеют зафиксировать сигнал и даже отправят вызов в отделение полиции, но поможет ли ей это?
Парень ждал — пока ещё терпеливо. Но на угрюмом лице явственно читалось: терпение — не его благодетель.
— Я очень устала. Я хочу спать. — Попробовать потянуть время. Вдруг поблизости появится припозднившийся прохожий? — Если хотите поговорить — поговорим утром.
Рыжий нехорошо осклабился, показав ровные белые зубы. Надо же, зубастый какой.
— А ты храбрая, я смотрю, — он проследил за её взглядом и покачал головой. — Зря надеешься на видеонаблюдение. Мы отключили все камеры в радиусе нескольких кварталов. Не нужно считать нас безмозглыми баранами.
Клементину бросило в жар от гнева и страха, но на эмоции времени не было.
Думать, быстрее!.. В доме укрыться не выйдет. Скверно. Ещё варианты… Попробовать убежать? Перемахнуть через перила — высокие, ей по пояс, но она сможет, всё-таки она в хорошей физической форме. Вот только дома́ стоят вплотную друг к другу, через дворы не уйти, так что придётся бежать до конца улицы… ярдов пятьдесят-шестьдесят. Может получиться. А может и нет.
Так, спокойно. На панику нет времени. Заговорить, отвлечь, усыпить бдительность. А голос сделать максимально равнодушный, сладкий такой, тягучий, как у стереотипных блондинок, не блещущих умом…
— И о чём же таком важном вы желаете со мной пообщаться, что даже камеры отключить не поленились? — Клементина покосилась назад, на перила за спиной, делая вид, что хочет что-то достать из висящей на плече сумочки.
Сейчас.
Она приготовилась к прыжку, но в последний момент в происходящее вмешался ещё один человек, чей голос заставил её замереть от неожиданности.
— Всё в порядке, Тина, — Стефан вышел из машины и подошёл к ним, встав рядом. — Это один из наших.
— Ты?..
— Не волнуйся, — её брат покосился на рыжего, словно подавая знак не вмешиваться. — Прости, если напугали…
— Ах, не стоит извинений! — ядовито ввернула она.
— Но поговорить действительно нужно, — извиняющимся голосом продолжал Стефан. — Правда, Тина.
Клементина не двинулась с места.
— Говорите.
— Мы всё объясним, — Стефан беспокойно переминался с ноги на ногу, то и дело озираясь по сторонам. — Но не здесь.
— А где?
— В безопасном месте. Пожалуйста, сядь в машину.
Клементина колебалась. Рыжий парень не внушал никакого доверия, но вмешательство брата не оставляло выбора.
— Ладно.
В крови кипела энергия, так и не получившая возможности вырваться на свободу, а чёрный автомобиль бесшумно двигался по ночному городу, петляя по кривоватым улочкам. Из центра они так и не выехали, поняла Клементина, но кругов намотали изрядно: складывалось впечатление, что это из-за неё, дабы запутать и не дать рассекретить истинное местоположение конечной точки пути. Впрочем, приём сработал лишь отчасти: когда машина притормозила у обочины, у Клементины возникло чёткое ощущение, что они очутились где-то в районе Монумента.
1666 год[1]… И тут повторяющиеся цифры, да ещё и такие… нехорошие. Чертовщина какая-то.
— Приехали, — односложно сказал рыжий.
Они въехали во двор, поэтому единственным, что увидела Клементина, выйдя из машины, были прокопчённые кирпичные стены, безучастно взирающие в пространство слепыми провалами окон. Даже воздух здесь был другой: неприятный, застоявшийся, пропахший затхлостью, сыростью и пылью.
Стефан вынул из кармана брелок-фонарик, и в жёлтом кругляше неяркого света Клементина разглядела массивную железную дверь. Рыжий от ржавчины козырёк над ней явственно указывал, что ремонта эти стены не видели уже не один десяток лет. Девушка брезгливо сморщилась.
— Не так-то просто найти приличный дом в центре города, — пробормотал Стефан, чутко уловив её эмоции. — Особенно сейчас, когда приходится шифроваться.
— Да уж, преогромнейшее спасибо флойдам, — зло рыкнул рыжий. — Мы весьма им признательны.
За дверью оказался полутёмная прихожая, до самого потолка заставленная какими-то коробками. За прихожей — лестница, узкая, крутая и скрипучая, какой, впрочем, и положено быть лестнице старого дома. За лестницей — крохотный коридорчик, куда выходило забранное частым переплётом окно и три двери. Стефан, шедший впереди, уверенно открыл одну из них, пропуская её вперёд.
Худенькая большеглазая девушка, сидевшая прямо напротив, была бледнее, чем положено здоровому человеку, но кроме этого ничто не указывало, что сутки назад она потеряла чуть ли не ведро крови и лишь чудом осталась жива. А вот другого человека, занимавшего место во главе стола, Клементина доселе видела только по телевизору. Лидер британского "Открытого неба".
— Здравствуйте, господин Дуглас. Добрый вечер, Чесси, — Клементина хмыкнула. — Хорошо выглядишь.
Зайдя в комнату, рыжий парень закрыл за собой дверь и уселся за стол, громко скрипнув стулом.
— Пожалуй, мне тоже следует представиться, — небрежно бросил он, одарив её ещё одной белозубой улыбкой. — Можешь звать меня Шарк.
Шарк, значит. Что ж, весьма подходящее прозвище для такого беспардонного типа[2].
— И поскольку все в сборе, предлагаю обойтись без преамбул, а сразу перейти к сути, — деловито продолжал Шарк. — Присаживайтесь, мисс Хизерли.
Клементина с беспокойством оглянулась на закрытую дверь. Куда запропастился Стеф? Прямо перед ней же шёл.
— Я слушаю, господа и дамы, — спокойно сказала она. — Правда, я сегодня чудовищно устала и страшно хочу спать, поэтому буду несказанно рада, если вы не станете рассусоливать. Итак, зачем я вам понадобилась?
Всю дорогу она задавала себе этот вопрос. И единственным напрашивающимся объяснением был её патент контактера. Неужели они хотят, чтобы она шпионила для них за флойдами? Но общение контактёров с флойдами минимально, и в "Открытом небе" не могут этого не знать…
— Земле нужна ваша помощь, мисс, — сказал господин Дуглас.
— Земле и человечеству, — добавила Чесси.
— Пока не поздно, — подытожил Шарк.
Ого, сколько пафоса! Вот прямо так с порога — и вперёд, с места в карьер спасать мир?
— Я похожа на супергероя? — иронично хмыкнула Клементина. Она с детства терпеть не могла аляповатые супергеройские комиксы, безумно обожаемые и чуть ли не боготворимые Стефаном.
— Ни капли, — честно ответила Чесси. — Но нам хочется верить, что ты патриот. Иначе… — она деликатно замолчала.
Клементине стало неуютно. Ей очень не понравилась опущенное окончание фразы.
— Допустим, я патриот. И что это даст?