Мать бывала в Армавире каждые выходные, привозила домашние гостинцы и расспрашивала о службе... Невозможно забыть, как в последнюю встречу она шла от КПП, все время оборачиваясь, чтобы еще раз посмотреть на возмужавшего сына.
5 сентября 1999 года отряд направили в Дагестан.
Бои шли в Новолакском районе. Господствующая высота, которую они должны были занять и удержать, казалась очень близкой. Позже, лежа с простреленной ногой в серых от пыли зарослях, Олег бесконечно прокручивал в голове все с самого начала и не мог понять, как вышло, что боевики их окружили. Кто-то ошибся? Или просто эти, чужие, были умнее и хитрее, чем о них думали?
Нужно было уходить, и путь оставался только один — извилистая старая дорога, ведущая к заброшенной деревне, спрятанной среди скал на берегу холодной реки. Она просматривается сверху и выглядит пустой и безопасной. Бойцы растянулись цепочкой, отходя к деревне, а Олег и еще несколько ребят залегли среди камней и чахлого кустарника, короткими очередями прикрывая своих. Они должны были уйти последними. И вдруг Олег на мгновение встретился взглядом с басаевцем, сидящим на корточках в тесной щели между валунами — таким близким и совершенно недосягаемым. До него было не более двадцати метров, но он не мог стрелять, не высунувшись из своего укрытия. “Две минуты, — подумал Олег. — Еще две минуты я продержу тебя на мушке, и отряд будет спасен”.
Но бандиты неожиданно задвигались все сразу, и это очень его встревожило: они явно собирались обойти спецназовцев со стороны скал, чтобы внезапно ударить с тыла. И он открыл огонь... Отчаяние придало ему сил. Он стрелял без остановки, думая только о том, чтобы отряд успел уйти. Мир превратился в крошечный кадр кинопленки: серое небо, серая лента дороги, скалы, безжизненные тела на земле. Внезапно что-то сильно ударило в ногу и раскатилось волнами боли по всему телу, так что на несколько секунд он просто перестал видеть. Потом мир вернулся, но Олегу показалось, что прошла целая вечность.
От боли он не мог пошевелиться и переползти в другое место.
К лежащему без движения спецназовцу приближались боевики.
Он стрелял, а когда патроны кончились, в отчаянии бросил автомат и уткнулся лицом в землю. Не хотел думать о том, что будет дальше. Перед глазами у него вдруг замелькали яркие картинки из прошлой жизни: весенний вид из окна квартиры, веселое сборище друзей во дворе теплым летним вечером, соседская девочка, которую он защитил от собаки, первый урок в школе, лица друзей... Мама... У нее добрые и грустные глаза — очень грустные с тех пор, как не стало отца... Перед этим боем он начал писать ей письмо и даже сочинил маленькое стихотворение. Кажется, этот листок в клетку и сейчас лежит в кармане. Стихотворение, посвященное маме...
Олег поднял голову. Так близко бандитов он еще никогда не видел. Больше тянуть было нельзя, и за миг до того, как слепящий взрыв разметает боевиков, он просто зажмурился, как в детстве при виде молнии.
В тот день армавирский спецназ потерял 34 человека, и еще 90 были ранены — каждый второй боец.
Младшему сержанту Олегу Проценко было всего девятнадцать лет. Он, как и все погибшие в том страшном бою, живет теперь только в нашей памяти. Помнят друзья. Помнит мать, которой он писал удивительные и трогательные письма, полные нежности.
И то неотправленное стихотворение...
Екатерина ПОСТНИКОВА
ТРИНАДЦАТАЯ КОМАНДИРОВКА
Герой Российской Федерации полковник Ревенко Михаил Владимирович
Родился 7 января 1956 года. После окончания средней школы поступил в институт сельскохозяйственного машиностроения в Ростове-на-Дону. На военную службу призван в феврале 1981 года. В августе 1993 года перевелся во внутренние войска МВД России. Служил на Северном Кавказе. Погиб 15 марта 2000 года в селении Комсомольское Чеченской республики.
Звание Героя Российской Федерации присвоено 8 августа 2000 года (посмертно).
— 509-й! Я — “Плутон”! Ситуация напряженная. Прошу подослать два танка. У нас подбита почти вся броня. “Чехи” обходят с флангов, надо закрыть брешь! В отряде есть потери — один “двухсотый” и четыре “трехсотых”. Организую эвакуацию...
Полковник милиции Анатолий Львов просил о помощи — гелаевцы оказывали ожесточенное сопротивление, и все знали, что без поддержки брони дело — труба...
...15 марта после полудня мобильная группа пензенцев под командованием майора милиции Александра Тугушева совместно с бойцами 12-го отряда спецназа выдвинулась на исходный рубеж левого фланга федеральных войск. До этого зачищали дома и подвалы, не встречая сопротивления. Под ударами артиллерии и авиации бандиты отошли в глубь села. Не исключено, что обезумевшие от бомбардировок “непримиримые” уже начали стягиваться к окраине, собираясь рвануть в горы. Сжимая кольцо окружения, додавить “волков” Гелаева — этим порывом были охвачены все вэвэшники, омоновцы, собровцы с экипажами приданных боевых машин.