Подбитый БТР подполковника Савченко остался стоять посреди дороги. Подойти к нему в тот момент было никак нельзя именно из-за плотности огня. Два БТРа, шедшие вслед за первым, тоже вынуждены были отойти, так как секунды решали их участь, уже шарахнул касательный выстрел из гранатомета по триплексу командира второго БТРа майора Владимира Мунтяева, контузив офицера. Стреляли с противоположного берега реки прицельно. Укрытый от фронтального огня брошенным рефрижератором на набережной остался только БТР капитана Игоря Миндзаева.
Офицер рассказывает:
— Как только я увидел, что БТР подполковника Савченко, моего бывшего комбата, подбит, а солдаты выпрыгивают из бокового люка, я понял, что дело принимает совершенно неожиданный для нас крутой оборот. Я дал команду своему водителю укрыть наш БТР за рефрижератором. Сам вместе с лейтенантом Гусовым и гранатометчиком выпрыгнул через боковой люк — хотели помочь тому экипажу огнем, а ведь из БТРа ничего не увидишь. Гусов с солдатом перебежали на другую сторону дороги и залегли за стеной. Я укрылся за колесом рефрижератора. На той стороне, где был лейтенант Гусов, еще оставались солдаты из экипажа Савченко, они не решались перебегать к нашей машине. Огонь из пулеметов велся по нам сумасшедший. Пули бились об асфальт и отлетали рикошетом с пронзительным свистом.
Мы хотели прорваться к подбитому БТРу и забрать тело подполковника Савченко. Куда там! С той стороны реки по нам стали бить из гранатометов. Одна граната попала в гранитный бордюр точно напротив меня. Жуть! Еще пара минут — и от нашего БТРа не осталось бы мокрого места. Я дал знак Гусову на отход. Мы влезли в нашу машину и стали сдавать назад. В горячке боя не успели закрыть боковой люк...
Потом через некоторое время я с группой солдат пытался пробраться как-нибудь дворами к БТРу подполковника Савченко. Бесполезно! С крыш постоянно долбили снайперы, все подходы к Белому дому простреливались. Сунулись мы через проходной двор, а там сбились в кучу плачущие женщины: умоляют вывести их из-под огня в безопасное место. Тогда надо было в первую очередь думать о живых.
Добраться до подбитого БТРа удалось лишь днем. Машина уже обгорела, тело офицера невозможно было узнать...
“Несовременным очень он был”, — сказала журналистам о своем ученике Серафима Тимофеевна Попова, имея в виду, что цинизм и стяжательство — особые приметы многих из нынешнего поколения — так и не привились ему. А глядя на скромную, если не сказать больше, обстановку в доме самой учительницы и родителей Александра, подумалось: родненькие, да вы же все “несовременные”.
В последнее время Александр сильно переменился — стал более домашним, душа по-новому открылась детям. Уже всерьез стал поговаривать об увольнении в запас, просчитывать варианты гражданской жизни. Вот строки из его последнего письма родителям, которое он написал 23 сентября 1993 года:
“Извините, что так долго не писал, все время провел по командировкам. Вот только в сентябре месяце нахожусь в Москве.
Служба идет своим чередом. Дела в армии с каждым месяцем ухудшаются. Думаю, что ровно через год армии в России не будет вообще, если срочно не поднимут престиж военной службы...”
Словно предчувствуя что-то, написал он в тот день еще одно письмо, друзьям своим,
Саше и Ольге Петраковым (строками из него мы начали этот материал):
“Наверное, с возрастом мы вспоминаем о некоторых человеческих ценностях, которые заставляют нашу память мысленно повторять самые прекрасные эпизоды жизни. Очевидно, нам крупно повезло, у нас были прекрасные ребята и в 10-а, и в 10-б. И теперь мы мысленно аплодируем друг другу за то, что мы есть и будем вечно существовать друг для друга...
Служу по-прежнему в своей дивизии им. Ф.Дзержинского, но осталось совсем немного до выхода в запас. Сейчас постепенно готовлю себя к гражданской жизни, так как на пенсии сидеть дома не собираюсь. Куда приложить свои знания, пока не определился, но места уже есть.
Ребята, дорогие, не могу поверить, что это я, что жизнь пролетела свой лучший путь, а мы ее не заметили...”
Да, жизнь его вроде бы и не заметили. Заметили смерть, случившуюся в трагический для России день. Подполковник Александр Романович Савченко стал Героем Российской Федерации после смерти. Квартиру его семье дали после смерти. Так уж получилось... Александр Савченко погиб, выполняя приказ. Суровое, приговорное это слово. Приказ не допускает обсуждений, должен исполняться точно и в срок. Люди военные, такова уж их жизненная стезя, приказ порою выполняют самой дорогой ценой...
Сергей ХОЛОШЕВСКИИ