Во внутренних войсках каждый согласится, что “Калач” — бригада тертая.
Тертая в многомесячных походах по воюющему Кавказу, в коварных горных ущельях, в стреляющих развалинах Грозного. И сержант Янина была не новичком — на военную службу она была принята в сентябре 95-го, а уже в 96-м дважды выезжала в Чечню, где провела три с половиной месяца. Эту зрелую, как принято говорить в таких случаях — во цвете лет, красивую женщину надеть военную форму заставила вовсе не романтика. Гарантированное государственной службой невеликое жалованье, кое-какие льготы для военных, да паек — очень важная для них с сыном прибавка...
Как ни красива да пригожа была Ирина, сколько ни старалась для семьи, а судьба все хлестала ее пребольно. Сначала пришлось уезжать из ставшего чужим Казахстана в Россию... Потом начались трудности переселенцев — ни жилья нет, ни денег. А тут еще. не беда даже, а горе горькое — от острого лейкоза умерла кроха доченька. Ирина осталась с одиннадцатилетним сыном Женькой. Как же она его любила!
“Здравствуй, мой маленький, любимый, самый красивый в мире сынок!
Я очень соскучилась за тобой. Ты мне напиши, как у тебя дела, как со школой, с кем дружишь? Не болеешь? По вечерам не ходи поздно — сейчас очень много бандитов. Будь около дома. Один никуда не ходи. Слушай всех дома и знай — я очень тебя люблю. Побольше читай. Ты уже большой и самостоятельный мальчик, поэтому делай все правильно, чтобы тебя не ругали.
Жду твоего письма. Слушай всех.
Целую. Мама.
21.08.1999 года”.
Родителям в тот же день она писала другое...
“Здравствуйте, мои дорогие мама и папа!
Как ваши дела? Извините за то, что не писала. Я надеюсь, что у вас там лучше, чем у меня.
Мы стояли в Кизляре, на границе с Чечней, 6 дней, затем передвинулись на 600 метров и. началась война.
Пью таблетки, чтобы поднять жизненную силу. 22 числа мы выдвигаемся в Ботлих, поднимаемся в горы, затем укрепляемся. Задача бригады — взять Ведено. Вот и представь, что я испытываю. Я стала заикаться и просто плакать. Раненых у нас много, «груза-200» мало. Кормят нас очень плохо, холодильников нет, поэтому все на тушенке. В Чечне объявили чрезвычайное положение и забирают мальчиков всех в 16 лет. Ну, мама, всего не напишешь. Приеду, дай Бог, домой, все расскажу. Передавай привет всем, поцелуй Женю.
Повоюем и приеду домой.
Целую всех. Ваша дочь Иринка”.
Вот свидетельство, пожалуй, главного очевидца гибели Ирины Яниной, водителя того самого БТРа, в котором она сгорела.
Ефрейтор Кулаков:
“31 (августа. — Ред.) 1999 года, примерно в 11 часов мы в составе батальона выдвинулись в направлении полевого стана с. Карамахи. Со мной в БТРе №157 находились наводчик, стрелок и медсестра Янина. После прохождения населенного пункта мой БТР подбили. После того как я пришел в сознание, в машине кроме меня и Яниной никого не было. Внутри машины все горело, и я полез к выходу через боковой люк с правой стороны. С этой же стороны сидела на сиденье десанта Янина. Я зацепился спиной за люк, попытался вытащить Янину, но разгрузка порвалась, и я упал на асфальт. БТР проехал после этого метров 10. Наводчик и стрелок лежали по другую сторону дороги. Я им сказал, что там осталась женщина и надо ползти, доставать ее оттуда. Когда мы подползли близко к машине, нас стали обстреливать, не подпуская к технике. Минуты через 3 из машины пошел черный густой дым, и я сказал ребятам отходить, а то могут взорваться боеприпасы. Мы отползли метров 5, и за нами пришли БТРы и забрали нас. Янину мы не смогли вытащить из БТРа. После того как забрали нас и подошли основные силы к моему БТРу, прошло около 5-7 минут. В БТРе уже начал взрываться боекомплект, и ничего нельзя было рассмотреть из-за дыма”.
Шел бой. Чадящим факелом, то и дело брызжущим оглушительными фейерверками, горел БТР № 157. Когда закончился бой, в самом углу десантного отсека, там, где оставалась в последние минуты своей жизни сержант Ирина Янина, среди горячего пепла удалось найти лишь несколько сохранивших очертания косточек — позвонки, фаланги пальцев. Останки уместились в носовой платок. Экспертиза была пустой формальностью. Ни у кого не было сомнений, что Ирина ушла от нас. Ирину мы потеряли.
Эдгар По, писатель-мистик, фантазер, сочинивший немало жутких триллеров, однажды заметил, что смерть молодой красивой женщины — лучшая тема для художественного произведения. Ирину Янину — единственную из военнослужащих-женщин, чей подвиг на кавказской войне увенчан Золотой Звездой Героя России, — знали и запомним красивой. А самое красивое в этой жизни произведение, на которое способна только женщина, она после себя оставила — белоголового пацана, своего ненаглядного Женьку...